Вадим удивился. Анатолий всегда был очень тактичен и без очень большой нужды в семейные дела сотрудников, а тем более друзей, не влезал.
— Мы разводимся.
— Я так понимаю, что это твоя инициатива?
— Да, — кивнул Вадим Сергеевич. — Я вернулся к Лоре.
— Вадим, послушай... Я, конечно, понимаю, ты давно не ребенок и в состоянии отвечать за собственные поступки. Я рад за Лору и за тебя, но... Ты хорошо подумал?
— Да в чем дело-то?
— Я не знаю, за какие ниточки дергала Ирина и зачем ей все это нужно, но мне вчера позвонили из горздрава.
— И что?
— И поставили условие. Ты знаешь, что я уже пять лет выбиваю новое оборудование для операционных. Мне сказали, что я получу его в сроки, если завотделением хирургии Валевский не будет больше работать в моей клинике.
Если бы посреди кабинета главврача разверзся, как недра земные, паркет, Вадим воспринял бы это куда спокойнее, чем то, что он сейчас услышал.
— Толька... Ты что, серьезно?
— Я похож на человека, который будет шутить такими вещами? — Плечи Анатолия Борисовича устало опустились. — Вадим, пойми... Я ждал этого оборудования пять лет. Мы все его ждали... Я не знаю, что мне делать. Попытайся встать на мое место...
— Да... — криво усмехнулся Вадим Сергеевич и полез в карман за сигаретами. — И что ты мне предлагаешь?
— Попробуй договориться с Ириной по-хорошему. Это все, что я могу тебе посоветовать. Тебе придется уволиться по собственному, если из горздрава не перестанут давить. Это все, что я могу для тебя сделать.
Вадим Сергеевич поднялся из кресла, в котором сидел, и медленно двинулся к двери.
— Вадим! — окликнул его Анатолий. — Мне очень жаль...
— Мне тоже, — глухо сказал Вадим.
...Ирина Михайловна ждала этого звонка, поэтому ничуть не удивилась, услышав в трубке голос Вадима.
— Нам нужно поговорить, — сказал он.
— Порядочные люди сначала здороваются.
— Ирина, прекрати!
— Извини, я сегодня занята. Позвони мне завтра около пяти.
Ирина Михайловна повесила трубку и довольно улыбнулась. Все вышло так, как она и задумала. Достаточно было одного звонка в администрацию старинному папиному другу, как он ее тут же заверил, что все будет так, как Ирочка хочет.
Аспирант Миша к тому же оказался сообразительным мальчиком, чтобы понять, какую мощную покровительницу он обретает в лице Ирины. Она уже побывала с ним в институте, договорилась о хорошем месте в престижной клинике и два дня назад милостиво позволила с собой переспать. Миша, который до недавнего времени жил в институтском общежитии, полностью оценил все открывающиеся перед ним перспективы и старался изо всех сил. Ирина Михайловна задумалась, постукивая наманикюренным пальчиком по столу: нужно было досконально продумать предстоящий разговор с мужем.
Восемь часов тянулись нескончаемо долго. Несмотря на то что она провела их в сидячем положении, Алина уже не чувствовала ни рук, ни ног, ни ягодиц, которые, казалось, превратились в один плоский блин, ко всему прочему, спину ломило так, что с каждым разом ей было все труднее подниматься со стула и усаживаться обратно на место.
Андрей героически писал натуру с обеими группами и даже в один из перерывов сбегал на кафедру и принес усталой Алине, которая не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, горячий чай.
Занятия закончились около семи вечера. Аудитория опустела моментально. Алина поднялась и поморщилась от боли. Нужно было еще отнести обогреватели на кафедру и закрыть аудиторию. Час назад Лана ушла домой и принесла ей ключи от кафедры и кабинета.
— Давай помогу, — сказал Андрей, сложив все свои вещи в большую сумку, и подхватил самый большой обогреватель.
В коридорах института было пусто и полутемно, сторожа уже выключили половину ламп.
На кафедре было темно, Алина нашарила выключатель, немного нервничая из-за опасной близости Андрея в полутьме, стоящего рядом.
— Поставь чайник, — сказала она ему и открыла тумбочку, где обычно хранились какие-нибудь запасы к чаю. — Жрать хочу, как собака!
Она обнаружила полпачки печенья и несколько пакетиков кофе.
— Живем... Теперь хоть до дома смогу доехать. Ты кофе будешь?
— Буду, — кивнул Андрей.
Алина прошла в костюмерную, где у раковины рядом с окном всегда стояла вымытая посуда. Из соседней комнаты в темную костюмерную падал слабый электрический свет. Андрей оказался рядом неожиданно, Алина даже вздрогнула:
— Фу, ты меня напугал!
Он взял из ее рук чашки, отставил их на подоконник и притянул Алину к себе.
— Ты что, с ума сошел? — Алина уперлась ладонями ему в грудь. — Отпусти меня немедленно!