Тем не менее, даже если так оно и было, Глеб всё равно был замешан во всём, что с нею случилось.
- Ты видела энергетическое поле? – тихо поинтересовался он, наклоняясь и целуя её в губы. Таня в ответ едва заметно улыбнулась, выворачиваясь из его рук и делая вид, что она всё ещё та самая нормальная, способная что-то осознавать Татьяна, о которой, возможно, он и мечтает.
- Да, я видела, - согласно кивнула Гроттер. – И мне очень даже интересно, что именно ты задумал и что собирался сделать.
- Я… Чувствую, когда ты собираешься в очередной раз взорваться, - пожал плечами Бейбарсов. – Надо было сделать так, чтобы ты не уничтожила всё здание взрывом магии.
- Оттуда укрепление стен, пола, потолка, - кивнула она. – И ты даже вокруг себя щит создал, но только не вокруг людей, которые так сильно пытались помочь мне на правительственном пути.
Они рассмеялись, не сговариваясь, потому что то, что сказала Гроттер, действительно было предельно смешным. Казалось, она не собиралась никого смешить – но Бейбарсов не задумывался над этим.
Таня могла быть какой угодно, но это нисколечко не мешало немного любить её, совсем-совсем чуть-чуть, а может, даже и наоборот.
Не оставалось никакого смысла во всём, что только она делала бы, вот только, казалось, Гроттер не хотела ничего такого. Она просто пыталась убедить весь мир в том, на что способна, и оставалось подчиниться подобному её порыву и просто склонить голову перед такой, какой была рыжеволосая.
Она, стоит согласиться, достаточно странный человек, но это не меняет того, что не такой уж и плохой, надо сказать.
Просто нужно привыкнуть.
- Ты сумасшедшая, Гроттер, - предчувствуя что-то, но почему-то упрямо не убегая, промолвил Бейбарсов.
Сейчас было бы так хорошо, если бы он сумел заблокировать её магию, но, очевидно, достаточно поздно совершать что-то подобное. Таня прекрасно это понимала, хоть признавать что-то подобное совершенно не хотелось.
Она так привыкла к тому, что Бейбарсов не противостоял ей, лишь равнодушно выставлял защиту, накрывая магическими щитами всю страну… может быть, именно это и было причиной его бесконечной бледности и постоянной нехватки сил.
- Ты никогда не говоришь мне правду, - Гроттер улыбнулась, а после её зелёные глаза потемнели, словно собирались стать такими же чёрными, как и у настоящего некромага, и Таня едва слышно, с ненавистью и презрением, выдохнула: - Дорогой, ты предатель. И ты всегда им был.
Глеб не собирался говорить ничего другого. Он упрямо молчал, словно на самом деле предавал её всё это время, а не судьба слишком сильно пошутила, пытаясь свести их вместе на каждой точке этой проклятой реальности.
…На сей раз чутьё тоже не подвело его. Бейбарсов успел вскинуть руку как раз вовремя, блокируя её волшебство, которое так и стремилось вырваться на свободу, но его стараний, очевидно, было недостаточно.
Гроттер чувствовала, что безумие растекается по крови и окончательно вступает в права, которые у него были.
Она – Провидица. Проклятая Провидица, которая обязана сойти с ума, отсутствующее, пустое в пророчестве место, которое следует заполнить, пока не случилось чего-то ещё более плохого, чем сейчас.
И то, что от неё в разные стороны летят магические искры, что она смотрит вперёд с такой сосредоточенностью, словно пытается кого-то убить, всё это тоже часть сумасшествия, которая обязательно должна была стать реальностью, и будет ею, кто что не говорил бы, сколько бы всего ни случилось.
Она его так ненавидит, так ненавидит… Плевать, что до любви всего лишь один шаг, всего один шанс, которым надо воспользоваться, она всё равно тонет в собственной ненависти, захлёбывается ею.
В полшаге стоя от любви.
Бейбарсов не стал просто так стоять. Он словно знал, что сегодня на первой или второй атаке всё ни за что не закончится.
Он был сильным магом, может быть, даже более сильным, чем она сама, и Таня почувствовала могучий удар в грудь, а после осознала, что сползла по противоположной стене.
Бейбарсов стоял совсем рядом со стеклом – их разделяла кровать, которую она превратила в элементарное пепелище одним взмахом руки. И опять пламя, пламя, которое слишком сильно вырывается из-под контроля.
Вся её магия вполне нормальная. Самое страшное – это бесконечные предсказания, которые свели её с ума, и то непонятное чёрное естество, которое сейчас так быстро подползает к сердцу.
- Ты должна сопротивляться, - промолвил Бейбарсов, словно чувствуя это, но Таня упрямо и уверенно отрицательно покачала головой.
- Не хочу, - выдохнула она совсем тихо, глядя на него и словно пытаясь убедить в том, что на самом деле она сейчас очень даже права и имеет полное право сейчас сделать последний шаг и уничтожить его окончательно, одним только взмахом руки, который прямо сейчас и может допустить.
- Хочешь, - упрямо мотнул головой Бейбарсов. Конечно, спорить с ним всегда было неимоверно бессмысленно – Глеб оказался единственным, кто мог спорить с нею, но, тем не менее, этого было недостаточно, равно как и всех его сил.
Стекло за спиной у некромага взорвалось и моментально собралось по мелким кусочкам – он остановил действие заклинания, но это требовало слишком большого количества сил, а их у Бейбарсова сейчас действительно не было.
Он едва заметно усмехнулся, а после, взмахом руки восстанавливая кровать и обходя её, приблизился к Гроттер.
Она метала в него молнию за молнией, а Бейбарсов словно не особо пытался сопротивляться. Волшебство оставляло мелкие кровавые порезы там, куда приходились магические удары, но это было не так уж и важно – Глеб словно осознал, что всё, что только он попытается сделать, всё равно, так или иначе, будет абсолютно бесполезным.
Это убило в нём желание сражаться.
Бейбарсов просто не хотел ничего делать – ему было абсолютно наплевать на то, что реальность требовала действий, это было просто приятной жертвой подчинения с его стороны.
- Правь, если тебе так хочется, - останавливаясь совсем рядом, тихо проговорил Бейбарсов, и его пересохшие губы едва-едва заметно шевелились. – Думаю, у тебя всё равно ничего не получится.
- Предатель! – воскликнула она на предельно визгливых нотках, не чувствуя ничего, кроме собственной злобы, что затаилась где-то в сердце и столь активно вырывалась на свободу. – Предатель!
Бейбарсов кивнул, словно соглашаясь с подобной своей характеристикой, а после одним щелчком пальцев снял с себя магическую защиту, всю, которая только у него была. И только сейчас Таня внезапно сумела осознать, почему тот в последнее время тратил такое огромное количество энергии.
На всё.
На всё, что попадалось под руку.
Казалось, Бейбарсов потерял вообще способность жить. Та самая тьма, которая таилась в ней, разъедала его ауру, превращая её в едва ли не сетку с дырками, в что-то невероятно испорченное и старое.
Бейбарсов не обращал на это совершенно никакого внимания, будто бы на самом деле ему было всё равно, но, тем не менее, то же, что убивало её рассудок, выпивало его изнутри. Единственным вариантом спасти Глеба было разве что убрать этот мрак, но Таня не хотела этого делать.
Её желание обвинить Бейбарсова в предательстве было неимоверно сильным, и превышало его только то, что Таня неимоверно сильно хотела убить его прямо сейчас. Теперь, когда от её магии Глеба совершенно ничего не скрывало, было потрясающе просто это сделать.
Духи безумия стояли у неё за спиной. Они шептали советы, и Бейбарсов, казалось, тоже слышал их.
Слетел и блок мыслей, который Глеб никогда не снимал, и Таня почувствовала, что способна проникнуть в его сознание. Тем не менее, она пока что была вынуждена сдерживаться, чтобы не позволить себе узнать лишнее и не остановиться тогда, когда это будет крайне неуместно.
Её сознание оказалось пустым, словно чистый лист. Таня понятия не имела, что убрало оттуда все её мысли, но, тем не менее, у неё теперь не осталось ни единого логичного воспоминания, на которое можно было бы опереться.