«Вообще-то, конечно, надо было бы съехать с этой темы пораньше, — подумала она, уже сожалея о поездке. — Не надо бы влезать не в свое дело.»
Главная тема ждала Риту в Голландии. Она должна была познакомиться с одним человеком, который должен был везти за границу кое-какие картинки. И никто не заставлял Риту закапываться в какое-то дерьмо тут в Питере. Это была ее личная, никем не оплачиваемая инициатива — поехать на пару дней к приятелям и протрястись перед поездкой.
Нет. Ну, конечно, небольшая нагрузка на эту поездку у Риты Танк была. Была нагрузка, но… «Работа не волк! Кто ж за ней бегает?»
Рита вернулась в зал.
Несмотря на прогулку, ее начало круто колбасить. И почему-то Рите Танк полезла в голову идея о разных генераторах, разных там частот. Тогда как на самом деле, конечно, это был результат «кислой» музыки, где эти частоты, собственно, и составляли единственный смысл и оправдание композиции.
Компания в прежнем составе опять сидела за столом. Анечка догрызала свой «Фаллос», Мишенька подъедал остатки «Вагины», его куртка теперь висела на спинке стула. Лера загадочно улыбалась.
Рита плюхнулась на свой стул и вяло зачерпнула суфле. Ложка в руке раздвоилась, но усилием воли Танк собрала ее опять в единое целое.
Когда Рите сделали предложение работать в Конторе, она не отказалась по молодости и из любопытства. А так же из естественной любви к халяве. Собственно, она собиралась, используя служебное положение, завести массу полезных знакомств — с журналистами, телеведущими, владельцами крупных фирм, артистами и прочими финансово и социально привлекательными персонами, а потом куда-нибудь перескочить. В какое-нибудь теплое гнездышко. Но поработав так пару лет, Рита перестала понимать, чего хочет. Мало того, большинство этих VIP-персон вызывали у нее тошноту. И она чувствовала, что должна принять решение. Какое-то совсем радикальное решение.
— Ну как ты? — Анечка радостно заглянула подруге в лицо.
— Да тут мимо меня трупак проволокли, — поморщилась Рита. — Что-то мне мысли какие-то нехорошие в голову лезут.
— Бывает, — вздохнул Мишенька. — Ну ничего! Сейчас Лере привезут коксы. Она позвонила.
— Она позвонила?! — переспросила Рита. — О! Замечательно!
На танцполе стало довольно густо. Кого там только не было, будто это не питерский клуб на отшибе, а какой-нибудь Гамбург. И белые, и черные, и желтые, и геи, и трансвеститы, и какие-то непонятные фрики, и богатые крутые перцы.
Над толпой возвышался тощий рыжий дядька в очках и слегка лысый, чем-то похожий на Пьера Ришара в роли блондина в черном ботинке. Его блеклые патлы подпрыгивали вверх и разлетались, образуя вокруг головы трепещущий нимб. Он косил иногда на Леру. Странно было бы, если бы он не косил на такую красотку. А та неторопливо, отчетливо выверяя каждое движение руки, курила тончайшую сигарету. Лучи дискотечных фонарей вспыхивали в пятикаратном алмазе.
Рита залюбовалась игрой преломленных лучей. Алмаз заворожил взгляд, словно магический хрустальный шар. Толпа все больше расходилась, становясь все шумнее и агрессивнее.
— Пойдем, потанцуем, — сказала Анечка и потянула Риту за собой.
Они быстро вписались в толпу.
Пульсация музыки мягко подталкивала мышцы в нужном ритме. Рыжий кокетливо помахал им, мелькнув запястьем с черной татуировкой, изображающей какого-то насекомого. Но тут по залу прокатилась волна — кто-то из отдыхающих начал чудить, поливаться соком, сдергивать части одежды, гоняясь друг за другом по залу.
Рита первой решила вернуться за столик. И как-то получилось, что вся компания оказалась там одновременно. И «блондин в черном ботинке», притащив с собой где-то найденный стул, устроился тут же, будто старый знакомый.
— Лоер, — представился он и развалился на стуле.
— Типа адвокат? — пробормотала Анечка.
— Типа, — сверкнул очками Лоер. — Фамилия у меня такая. Как, впрочем, и профессия.
— А что это за жук? — поинтересовалась Рита, ткнув пальцем в запястье рыжего дядьки. — Это знак какого-то общества?
Лера ухмыльнулась и полезла в сумочку.
По танцполу прошлись охранники и незаметно утихомирили беснующихся балбесов с соком. Все опять стало вполне пристойно.
— Это скарабей, — улыбнулся Лоер и пошевелил длинными волосатыми пальцами. — Я очень люблю деньги. Дерьмо — символ денег. Скарабей — навозный жук, который катает шар из дерьма. Деньги, золото — это дерьмо. Но египтяне были циничны. Они честно поклонялись дерьму. Может быть поэтому их искусство так прекрасно. Оно утилитарно до последней линии. До последней капли краски. Никакой мистики — только откровенный цинизм. Это не лаконизм, как звездят искусствоведы. Это жадность.
— В Египте — никакой мистики?! — удивилась Рита. — А гробницы? Мумии? Обелиски? Пирамиды? Это что?! Об этом столько легенд!
— Все буквально, милочка! — воскликнул Лоер. — Все буквально. Даже до пошлости. Но это-то и приятно. Нубис с шакальей головой — потому что шакалы жрут падаль. Какая тут мистика? Один из самых таинственных папирусов, над которым бились переводчики, оказался учебником по геометрии. Самые важные и сокровенные тайны валяются под ногами. Совершенно открыто! Только их никто не берет… Вам никогда не снилось дерьмо?
— Ну… — Рита повела бровью и снова ковырнула суфле. — Бывало!
Вдруг Лера уронила сумочку. Защелка открылась и на пол выкатился «Вальтер ППК».
— Йо-о! — успел только качнуть головой новый знакомый, и его круглые глаза за стеклами очков стали еще круглее.
Рита застыла с ложкой суфле в руке.
Один из танцующих негров как бы нечаянно свалился на пол. Протянув руку, схватил Лерину пушку и с радостным оскалом начал палить в потолок.
Рита удивилась, как это Лера умудрилась протащить ствол сквозь охрану, но не успела ничего сказать, потому что в танцевальном зале все изменилось. Народ завизжал и заметался, сбиваясь в бесформенную кучу. В потасовске принимали участие все: официанты, крашенные в канареечный цвет, геи в золотых трусах, негры, белые, цветные.
Появилась охрана и принялась растаскивать публику, не жалея кулаков и дубинок.
Дюжий амбал зачем-то вцепился в куртку Риты и потянул на себя, хотя она спокойно сидела за столиком. Еще один довод против поездки — если что-то начнешь делать не в кассу, так все до конца и будет. Рита повисла в воздухе с силой принялась молотить ногами. Ложка с суфле полетела в толпу.
Анечка схватила со стола газету, подожгла зажигалкой и ткнула в морду того парня, в цепких руках которого болталась Рита. Амбал отшатнулся и разжал руку. Рита снова оказалась на ногах и, долбанув его по голени ботинком, схватила свою куртку и заметалась взглядом, ища остальных — Леру, Мишеньку и Анечку.
Лера, нисколько не поменяв рыбьего выражения, неожиданно технично выбила из рук обалдевшего танцора ствол, схватила его и незаметно скользнула куда-то в темноту.
Анечка, уже одетая, схватила Риту за руку, и они рванули к выходу.
— Блин! Вот влипли! — оживленно закричала Рита.
— Не туда! За мной! — крикнул Лоер, который бежал с ними рядом и потащил девчонок в сторону дабла. — Тут черный ход.
— А одежда? — на ходу озаботился Мишенька.
— Да ты долбанулся! — резко ругнулась на него Анечка. — Говорила я тебе — не снимай! Какая в Красную армию одежда?
— Какая-какая!!! — возмутился, задыхаясь Мишенька. — Моя куртка стоит триста баксов!
— Ну вернись! — хохотнул новый знакомый.
Миновав совершенно пустой коридор, беглецы увидели распахнутую на улицу дверь и выскочили в холодный отрезвляющий воздух. Их тут же подхватил возбужденный «Шевроле».
Лера, как ни в чем не бывало, распахнула дверцу и с кислой улыбкой пригласила:
— Садитесь. Гангстеры!
Когда выехали на шоссе, сзади вовсю стояла пальба.
И крики глохли в заснеженном воздухе. Мишенька горевал о куртке.
НИКОГДА НЕ ЗНАЕШЬ…