Губы девушки шевельнулись, но Данила не расслышал следующих слов. Он нагнулся, приподнял слегка ей голову: ему казалось, что так будет лучше для неё. Но тело девушки совсем обмякло, и она издала тихий стон.
— Скорее! Сюда! — вновь закричал Данила.
Тотчас за спиной он услышал приближающиеся шаги: со всех ног к пострадавшей бежали врач и водитель, выбравшиеся из перевернутого автомобиля.
— Да отойдите же, — потребовала врач и уже склонилась над девушкой.
Толпа над девушкой сгрудилась в плотное кольцо, оттеснив Данилу. «Сейчас появится ещё одна «скорая помощь», — поймал себя на мысли он, крепко сжимая браслет в кармане куртки. — Девушку отвезут в больницу». В памяти пронеслись какие‑то бессвязные отрывки ночного видения. Выдавленный толпой людей, Данила собрался было вернуться назад, к девушке, как звук сирены ещё одной машины скорой помощи заставил его впасть в какое‑то необъяснимое оцепенение. Он простоял так с минуту, не шелохнувшись. Затем увидел, как бригада прибывших врачей надела девушке кислородную маску. «Да, именно так и было в моём видении… Всё, от начала и до конца! Но почему я не поверил в него? Почему не пришёл сюда заранее? Я бы смог всё изменить! Нет, не смог, — он тут же оборвал себя. — Она предупреждала об этом… Получается, она знала? Безумие… Погибнуть ради этого странного браслета. В чём же смысл?»
Данила обернулся: двери «скорой» захлопнулись, машина тронулась с места. «Так, номер больницы. Номер? — саркастическая улыбка так и застыла на лице. — Её уже нет. А я? А я влип в какую‑то странную историю, нажив себе ещё одну головную боль. Как будто мне мало врагов — конкурентов, — сильно сжав челюсти, Данила скрипнул зубами. — С ними бы разобраться».
Данила повёл крепкими плечами, но не от холода, а от того неприятного чувства, которое вдруг овладевает человеком, когда он лишён права выбора, когда за него всё решили обстоятельства судьбы. Натянув вязаную шапку почти на глаза, Данила решительно поспешил уйти с места, ставшего вдруг для него ненавистным.
— Стойте! — преградил дорогу незнакомый высокий человек с колючим взглядом и впавшими щеками. — Я видел, вы что‑то взяли. Покажите! — потребовал он.
— Ничего, — спокойно ответил Данила, почувствовав неприязнь к появившемуся из ниоткуда незнакомцу. — Ровным счётом ничего.
— Но? — только и произнес незнакомец, с недоверием измерив Данилу взглядом. — Верните! — он протянул руку. — Или я сообщу в полицию.
— Ничего, — равнодушно повторил Данила и направился прямо на незнакомца, чуть не сбив его с ног.
Данила повернул на стоянку, где оставил автомобиль. Сел в салон машины и включил обогрев сиденья. «И что мне с ним делать?» — подумал он, разглядывая геометрические фигуры на широком браслете. С виду было похоже на отполированный до блеска металл серебристого цвета, но на ощупь вещь была шероховатой, с ощутимыми углублениями и бороздками, совершенно невидимыми глазу. «Наро, — усмехнулся он. — Незнакомый сплав. Что за материал? Я ведь современный человек и достаточно образованный, чтобы поверить в то, что со мной происходит в последнее время».
Данила случайно надавил пальцем на одну из фигур — они вдруг плавно поехали по поверхности браслета и замерли в другом порядке. «Интересно. Что бы это значило?» — насторожился Данила и начал внимательно ощупывать браслет, пытаясь что‑то изменить в системе выстроившихся фигур. Но… ничего. В автомобиле сработал телефон.
— Да? — сухо ответил Данила, хорошо понимая, кому понадобился.
— Доброе утро, — поздоровался мягкий голос его секретарши. — Данила Александрович, совещание остаётся в силе? Как наметили? В десять утра?
«Доброе ли?» — язвительно заметил про себя он, но девушке ответил иначе:
— Отмени. Буду позже, Ольга.
Данила сбросил звонок. «Еду к Филиппу, — решил он. — Надо всё рассказать другу. Занятно, что скажет Фил».
Глава 2
Только к нему
В просторном светлом кабинете в массивном мягком кресле с автоматической подставкой для ног сидела молоденькая брюнетка и, прикрыв глаза, что‑то эмоционально рассказывала человеку в белом халате, высокому, худощавому, в круглых очках, который стоял у окна, скрестив на груди руки, и изредка поправлял яркий галстук. Выражение лица его при этом можно было назвать не иначе как насмешливой физиономией, которая с язвительной ухмылкой поглядывала то на часы, то за окно, то на посетительницу. Кабинет насквозь пропитался малазийскими благовониями, которые тлели в виде «лучин» по разным его углам. Человек в белом халате с иронией поморщил нос и зевнул, прикрыв рот рукой. Но зевнул, видимо, неоправданно громко.