Юрий Петрович не ответил, он вообще человек неоднозначный. Профессионалом был превосходным и по работе мог ответить на любой вопрос, а вот общаться с ним вне работы сложно.
Больше от работы я не отвлекалась, хотя чувствовала, что Денис пристально наблюдает за мной. Дефект я нашла, но устранить его быстро не получится, что я и сказала Денису, но тут в наш разговор вмешался мастер.
— Даша, нужно сегодня сделать машину! — строго сказал Юрий Петрович.
— Работы здесь на полдня, а мне нужно в детский сад за ребёнком, — твёрдо ответила я.
— И что Денису без машины делать?! — воскликнул мастер.
В этот момент в разговор вмешался Денис:
— Я подожду до завтра, Юрий Петрович. Даше действительно нужно за ребёнком.
— Спасибо, — сказала я и, отдав ему ключи, пошла переодеваться.
На следующий день я спокойно отремонтировала машину Дениса и сдала работу мастеру. Юрий Петрович был со мной холоден, но похвалил за качество. Что уж там у него было в голове, мне неизвестно, хорошо, что Денис оказался адекватным парнем и не стал настаивать на срочности. Но при всех его положительных качествах мне бы не хотелось часто с ним встречаться, не помню, что он делал тогда много лет назад, но что не стоял в сторонке — это очевидно. Может это и неправильно, но я ещё не могу поверить, что они выросли и изменились, и сейчас порядочные, законопослушные граждане.
Часть третья. И снова люди из прошлого
События происходят спустя четыре года после описанных выше. Саше восемь лет, и он учится во втором классе. Даша учится и работает, а летом они вместе ездят к бабушке. Но сначала событие, произошедшее за два года до этого.
ПРОЛОГ
Два года назад. Саше 6 лет.
— Ты не моя мама! — громко крикнул Саша, вбегая в квартиру. — Тот парень сказал, что ты моя старшая сестра. У нас разные матери, но один отец, а моя настоящая мама умерла, и бабушка Лариса умерла, а не уехала отдыхать!
Саша плакал, я попыталась обнять его, но он вырвался и отскочил от меня. Я подошла к окну, во дворе около машины стоял Егор и смотрел в мои окна. Видимо, он заметил кого-то в окне и помахал рукой. Мне не было видно, есть ли у него на лице ухмылка, но думаю, что она есть. Вот тварь! Что ему ещё нужно?! Когда покинула квартиру матери, мы больше не виделись, я даже никогда не интересовалась у Маши, как он поживает. Он для меня не существовал никогда, а сейчас и подавно. Иудушка раскопал Сашино прошлое и решил сообщить об этом маленькому ребёнку. Его мотивы не известны, но я никогда не сомневалась в его подлости.
— Хорошо, если ты сейчас не хочешь меня слушать, то позвони моей бабушке, она же и твоя бабушка, и поговори с ней, — сказала я Саше и протянула ему телефон.
Саша взял телефон и побежал в спальню. Сама я не знала, как ему всё объяснить. Не было у меня опыта общения с расстроенными детьми. Все эти годы у нас не было конфликтов, мы никогда не ругались, прекрасно ладили и договаривались друг с другом. Сейчас я просто растерялась. Думаю, что ему нужно немного успокоиться, а потом я ему всё расскажу. Правду о его родителях я хотела рассказать лет в десять, но раз так случилась, то в ближайшие выходные мы съездим на кладбище, и он увидит могилы своих близких.
— Бабушка сказала, что ты посчитала меня маленьким, поэтому ничего не рассказала, — входя в кухню, тихо произнёс Саша. — Я не маленький, я уже вырос.
— А ведёшь себя, как маленький, капризный ребёнок, — холодно ответила я. — Прежде чем обвинять меня и обижаться, нужно сначала спросить. Значит, незнакомому парню ты поверил сразу, а меня даже выслушать не захотел.
Саша всхлипнул и отвернулся, но я не собиралась подходить к нему и жалеть. Если считает себя взрослым, сам успокоится без посторонних. Может, я и перегнула палку, но мне было обидно. Мы так прекрасно жили, пока не появился иудушка.
— Я всё равно буду называть тебя мамой, даже если ты и ненастоящая! — всхлипнул Саша и повернулся ко мне.
Присев на колени, я обняла его и прижала к себе.
— Мама так мама. Если хочешь, съездим в воскресенье на кладбище, я покажу могилы твоих мамы и бабушки, и отца. Ты только в следующий раз сначала выслушай меня, а потом обижайся, — прошептала я.
— Выслушаю, — ответил он и заплакал, уткнувшись мне в грудь.
Подняв на руки, я понесла его в спальню. Пусть поплачет, а я полежу рядом. Что касается иудушки, то я ему отомщу. Он перешёл границы дозволенного. Я найду момент, когда можно будет ужалить Егора побольнее. Такого я ему не спущу…