— Да не бойся, глупая. Тропа здесь хоженая, чего боишься?
Игошая, шедшая позади, буркнула:
— Можешь не стараться, не понимает она тебя. Дурочка с рождения…
— Не повезло, бедняжке. Жалко, такая красавица.
Игошая хмыкнула:
— А ты уже и разглядеть успел?
— Меня Холеем зовут, а тебя?
— Иго…Илеша. А сестру Фелиша.
Ущелье, наконец, закончилось, и дальше тропка вилась вверх по зеленеющим склонам горы. Холей поставив Ферюзе на ноги, ободряюще ей улыбнулся:
— Ну, вот видишь, бояться было нечего.
Тут же к степнячке подошла Игошая и, взяв её за руку, не совсем приветливо буркнула:
— Благодарствую за помощь. Но нам пора.
— Илеша, а ты из каких мест будешь?
Игошая, которая уже собиралась уйти, обернулась:
— Тебе зачем? Узнает отец, что я тут с мятежниками любезничала, худо мне будет. Не ищи меня.
И девушки побежали по тропке, вдогонку за толпой горянок.
Глава 17
Место, в которое их вывела тропа, поразило Ферюзе настолько, что первые мгновения она просто с немым восхищением рассматривала окружающие её красоты. Пологий склон устилала зеленая трава, в которой проглядывали яркие головки цветов. А вот напротив этого склона высилась темная скала, с которой с грохотом вниз падали тяжелые потоки воды. Водяные брызги, разлетающиеся в разные стороны, словно облаком окутывали окрестности, а в небе разливалась радуга. И от этого грохота воды, столь непривычного для слуха степнячки, и от ярких красок радуги, в душе Ферюзе сладко заныло. Ей захотелось, чтобы Олех сейчас был тут с ней и видел эту красоту и рассказал бы, что это за чудо такое — река, текущая с небес. Но рядом была только Игошая, которая вертела головой в разные стороны, выискивая кого-то и не обращающая внимания на восхищенные возгласы Ферюзе.
Игошая, действительно искала взглядом тех, кто пришел сюда не только для того, чтобы поклониться Аначо, но и расспросить Черную Гозе о том, что им уготовано.
Большинство пришедших к водопаду женщин уже преклонили колени и, молитвенно сложив руки, о самом сокровенном просили Аначо. Ферюзе заметила женщину, которая простирала руки к водопаду и беззвучно рыдала. Степнячка повернулась к Игошае, чтобы указать ей на несчастную, может, ей нужна помощь? Но горянка отмахнулась от Ферюзе: мало ли кто с чем пришел к Аначо? Это их не касается. Она, наконец, заметила небольшую группу женщин, которые в стороне от всех словно ждали чего-то. Туда-то им и надо.
Почему Черную Гозе называли черной Игошая не знала. Волосы старухи уже давно поседели. Когда-то черные глаза словно выцвели, поблекли. Да и смуглая кожа, в мелких морщинах и трещинах не была черной. Разве что из-за цвета одеяния. На старухе было какое-то тряпье, которое уже утратило цвет, но, наверное, раньше оно было черным. Цвет траура. Про Черную Гозе всякое рассказывали. Некоторые её считали обычной сумасшедшей старухой, которая потеряла рассудок после несчастья, случившегося с её семьей. Но многие горянки считали её провидицей. Разве может знать сумасшедшая такие вещи, которые рассказывала незнакомым людям Черная Гозе? Все их потайные страхи и надежды провидица видела, будто они были начертаны на песке. И её предсказания всегда сбывались, главное — понять, что именно толкует старуха.
Игошая подтолкнула Ферюзе в сторону ожидавших своего череда горянок.
Старуха сидела на свежей, недавно выделанной козьей шкуре. Видимо, кто-то из горянок сделал столь щедрый подарок. Ферюзе с интересом и любопытством рассматривала Черную Гозе. В маленькой степнячке не было ни капли страха.
Игошая уселась напротив провидицы прямо на землю, утягивая за собой и степнячку. Положила на козью шкуру небольшое подношение — четыре яйца диких птиц, которые специально для этих целей дала ей нянька.
— Черная Гозе, вот эта девчонка говорит, что она идет разбудить Спящего, — Игошая указала на Ферюзе. Глаза провидицы без интереса и любопытства взглянули на степнячку.
— Она из диких краев, нашего языка не знает. Что мне с ней делать?
Черная Гозе сделала жест рукой, призывая Игошаю к молчанию. Потом взяла ладошку Ферюзе и словно взвесила её на своей широкой и темной ладони. Ферюзе не дернулась, не отшатнулась. Ей эта старуха понравилась, почему она и сама не знала. Было в ней что-то доброе, хорошее. А Черная Гозе погладила степнячку по макушке, чуть задержав ладонь на темечке. И только потом ответила Игошае: