Полевые материалы не всегда представлены в диалектном звучании, нам приходилось сохранять ту форму записи (иногда, впрочем, орфографически более упрощенную), которую смогли осуществить наши помощники-собиратели (часто это делалось силами студентов начальных курсов). Там, где это отражено в материалах Полесского архива (ПА), сохранены ударения.
Наиболее устойчивой формой ответа на этот вопрос было поверье, что ими становились души девушек, умерших или родившиеся на Русальной неделе (неделя, следующая за Троицей, реже — предшествующая ей):
«Чалавек памре на той неделе, шчо Русална неделя, и ён скидаецца етаю русалкаю» [ПА, Комаровичи][20]; «Як умре хто на Троечном тыжни, то уже переходить ў русалки» [ПА, Тонеж]; «Як деўка на Русалны тыждень родица, то пойде ў русаўки, а то, кажуть, хто помре» [там же]; «Хто родитца на Русалны тыждень, дак после смерти будет русалкой — и девка, и парень» [ПА, Курчица]; «Хто родитца ци помре на Русальном тыжне, той русалкой буде, вроди, покойнык той» [ПА, Озерск].
Основная часть таких ответов (их большинство в наших материалах) локализуется в зоне Центрального Полесья. Нередко в одном пункте фиксировались сразу несколько типов ответов: «Русалки из утопленников получаюцца» [ПА, Тонеж]; «Як умре або на Русалныци родыца — русаўками становились — хай девушка, хай мужчына, хай старэ, хай малэ» [ПА, Чудель]; «Як утопыца на Русалныцу — то русаўка» [там же]; «Утопленницы стають русалками», «Зарученая помре — русалка», «Проклятые родителями дети» [ПА, Нобель].
Свидетельств о том, что русалками становились утонувшие девушки, вдвое меньше, чем ответов первого типа.
Третий вариант ответа касается невест, умерших до своей свадьбы: «Як девка на шлюбе умрёт, то были русалки» [ПА, Ковнятин]; «Як дивчына свадьбу не зробила и помре… зарученая умре, то русалка буде» [ПА, Лисятичи]; «Таких на тот свет ўбирають, як до винчання» [ПА, Сварицевичи].
Ответов этого типа довольно много (примерно четверть всех материалов). Большая их часть сосредоточена в зоне западного Полесья.
Наконец, популярным для полесской традиции является следующий вариант ответа: дети, умершие до крещения: «Дитя некрещёное як закопають — русалкой становитца» [ПА, Оздамичи]; «Нехрыщоны девочки як помруть — русалки» [ПА, Боровое]; «На Русальной няделе нехрышчонае дитя умре, ета уже шчыталося — русалка з яго буде» [ПА, Барбаров].
Среди прочих вариантов характерны единичные ответы типа: проклятые родителями дети, умершие без заклятия (т. е. без церковного отпевания), неправедные, которые не своей смертью умирают, «хто утопится, повесится — тоже русалки».
Таким образом, полевые материалы Полесья подтверждают практически все известные из литературы категории ответов о происхождении русалок, но процентное их соотношение позволяет выделить в качестве наиболее типичных варианты первого и третьего типов. Все свидетельства акцентируют внимание на факте, что русалками становились в основном девушки и дети, т. е. умершие преждевременно, «до срока», и гораздо реже — в результате насильственной смерти. Как известно, категория тех покойников, которые умерли в молодом возрасте, «не изжив свой век», считалась — по народным представлениям — особенно опасной, поскольку именно такие умершие становились «ходячими», т. е. посещали живых, тревожили их, пугали, могли навредить. Ср. характерное свидетельство: «Тольки молодые, невенчаные як умруть на Русальны тыждень, чи хлопец, чи деўка, то робяца русалками. Уже хороняць и уже не плачуць, што умерла, а плачуць, што буде ходиць ўсю жизнь русалкой. Уже душа ее буде на етом свете ходиць. Выйдуць и будуць ходиць, як живые. И хлопцы были русалки <…> которы хлопец невенчаны. Ето у них тольки души ходили. Так и колись казали: душа их уже не буде ў земле, а буде ходиць по свету» [ПА, Замошье].
20
В ссылках на ПА приводится только название села. Общий список сел с указанием районов и областей см. в конце книги.