Разнобой ответов на вопрос «живет ли русалка в воде или в лесу» мог зависеть от того, что при опросе не акцентировалось внимание на календарных сроках: имелся ли в виду троицко-русальный период (когда они появлялись в жите, в лесу) или остальное время года (когда они оставались в воде).
Обратимся теперь к полесским материалам. В сводной программе Полесского этнолингвистического атласа были предусмотрены отдельные вопросы относительно мест обитания русалок: где можно было видеть русалок на Русальной неделе и куда они исчезали после этого периода? По первому из этих вопросов были получены следующие варианты ответов: в жите, в поле, в конопле, «по межах», на деревьях, в воде или у воды, в болотистых местах, в лесу, на перекрестках дорог, на мосту, на кладбище, дома на печи. Решительное большинство свидетельств называло жито, поле, коноплю: «Русавки ходзяць ў Петровку по жыту… кудлата, як ведьма. Яна можа ухопиць дзиця» [ПА, Оздамичи]; «Русалки бегають асобена па жыту, як жыто сьпелое, вроди» [ПА, Барбаров]; «Як жито уже ў колос соберецца, русалки ходили по жити… По житах только можно встретить… Русалки водятца ў любом жити, ў лесе — не, ў реки — не… Опроч жита, их ниде не можна бачить» [ПА, Сварицевичи]; «На Гряной няделе як ў жыто пойдет — наткнёсся на русальку» [ПА, Картушино].
Свидетельств такого типа очень много. Традиционной для этого периода формулой угрозы, адресованной детям, была: «Не ходи ў жыто, там русалка ухопить!»
К этим высказываниям часто добавлялись уточнения: «як красуе жыто — тади русалки ходють». Связь русалок с цветением ржи многократно отмечалась в этнографической литературе, касающейся полесской зоны. Большая степень устойчивости этого поверья отразилась в материалах нашего архива: «Пакуль жыто красуе — русалки ў жыте ходять» [ПА, Присно]; «Росаўки появляюца литом, як жыто красуе» [ПА, Ковнятин]; «Росалкы ў жыти. Як то жыто красуе, то воны, кажуть, тогды…» [ПА, Лисятичи]; «Можно увидеть ў дванацать часоў дня русаўку. Када жыто красуеца — ихня гулянка: гудять, пишчать, кричать» [ПА, Картушино].
Из других вариантов ответа весьма распространенным является следующий: русалки появлялись в лесу на деревьях, особенно часто — на березах: «Русалки на березе гойдаюцца» [ПА, Вышевичи, Хоробичи]; «на березовых ветках качаютца» [ПА, Барбаров]; «садяцца ў леси на дерево, хватаюца за голля да падкалыхиваюца» [ПА, Злеев]; «ў лесу живет, по березнику… з берозы спускаюца» [ПА, Симоничи]; «ў лесе, де бярозы длинные, тонкие стаять, ани чепляюца, делали арэли и калышуца. Звяжуть голля (березы) и калышуца» [ПА, Картушино]; «По березнику ходили, с залезными цыцками, кугалися па березнику» [ПА, Дяковичи].
Иногда любимым деревом русалок называется дуб: «на старых дубах сидят», «па дубах лазили», «на Русальный розыгры собирались на великий дуб» [ПА, Дяковичи, Выступовичи].
В ряде случаев назывались и другие места (жито, дороги, перекрестки), но с непременным указанием на близость березового леса: «Гаворили, что на ростанех по гэтых дарогах гуляли русалки, де берозавый лес» [ПА, Барбаров].