с. Замошье Лельчицкого р-на Гомельской обл. ,1983 г., зап. Е. М. I Газарова от Богданович Антонины Михайловны. 1914 г. р.
Ха 344. Што зробицца у дамоуцы плохо, кажуць — то ведзьма. Шептала не па-божэ-му Як [она] умирае, то мучаецца. Она хочэ перадаць [колдовское знание], а нихто не примае, не хочэ. А можэ, хто и папросиць Ведзьма карову владуе, малако атбирае. Як ведзьма умирае, гавораць, трэ пракруциць *стуль — тагда *сканае.
с. Жаховичи Мозырского р-на Гомельской обл., 1983 г., зап Е. М. Назарова от Писанко Ольги Макаровны, 1923 г. р.
+ 1.1. Ведьма отбирает молоко у коров + 1.4з. Ведьма умирает трудной смертью
№ 345. Ведьма передаёт [перед смертью] своё умение сваему роду — хто пажеллець Тяжело умироюць, кричаць,
с, 1 рабовка 1 омельского р-на 1 омельской обл., 1982 г., зал. О. В. Санникова от Ткачевой Марии Ивановны, 1983 г. р.
+ 1.4з. Ведьма умирает трудной смертью
№ 346. Ведьма сваё знание передавала семье, ахотнику [тому, кто хочет], другая — племянице, нявсетке передосць
с. Грабовка Гомельского р-на Гомельской обл., 1982 г., зап. О. В. Санникова от Чиченковой Марии Титовны, 1911 г. р.
№ 347. Передосць [колдовскую силу] —- легко умру а не передасць — мучаецця, А дно памирола, падазвала дзевачку и гаварыць: «Скажи вот так са мной». Ана сказола. И та стола памироць. [А мать девочки говорит]: «Пойди, скажи ей: “Боба, твое — табе. А мае — мине!”» Сказола, и ана стала мучиться.
с, Грабовка Гомельского р-на Гомельской обл., 1982 г,, зал. О. В. Санникова отБабичевой Софьи Леоновны. 1902 г. р.
+ 1.4з. Ведьма умирает трудной смертью
№ 348 Баба Хадоска рассказывала, что адно [ведьма] стола умироць, три дня умирала. *Каноець и никок не умрёць, И ано звала: «Аксинья, ци то Марья, вазьммтя слова». Дак никто не взяу. тагда: «Сарвмте мне *стальннцу!»
с. Грабовка Гомельского р-на Гомельской обл., 1982 г., зап. О. В. Санникова от Башлаковой Ольги Кузьминичны, 1911 г р.
+ 1.4з. Ведьма умирает трудной смертью
ВОЛЫНСКАЯ ОБЛ.
№ 349. Як вона вжэ мае вмыраты, то вжэ мае пэрэдаты [свое колдовство], то вона вжэ лэгшэ вмрэ.
с. Забужье Любомльского р-на Волынской обл., 1987 г, зап. О. В Лагошняк.
№ 350. Видьма руку подоты просыть: вона вмрэ лэгшэ. Та нихта нэ хачэ подаваты Цэ колдовства муеыть пэрэйты на чоловмка.
с. Красностав Владимир-Волынского р-на Волынской обл., 1986 г., зап. И. Ю. Де-ниченко от Литвинюк Марины Петровны, 1909 г. р.
№351. Вот тэпер ее нивистка стала знахарка. Як та баба умэрла, та нив четка взяла у тэй бабы свинку тую, тэ у руки да/оть. И вона ту свинку взяла и тэперь вона знаете, што можэт зробмти...
с. Любязь Любешовского р-на Волынской обл., 1985 г., зап М. В. Гетман от Иванисик Марии Протасьевны, 1900 г. р.
ЖИТОМИРСКАЯ ОБЛ.
№ 352. Пом эр л а ведьморка. Як ее ховалы — шо зробгщось! Ветер, бура да писок. Чуть хаты не пораскидало. Вона «свое» никому не сдала [не передала колодовскую силу]. Поганая людына була.
с. Возничи Оврунекого р-на Житомирской обл., 1981 г., зал Е Л. Чеканова. КИЕВСКАЯ ОБЛ
№ 353 Такие трудно у мир лют ь. который знау. [Правда ли, что ведьма трудно умирает потому, что она должна передать кому-то свое знание?] Понятно! Як она передаеть, так ей леппе, як от ей не приме, дак она не можэ. [Она своим близким передает?] А гнто ж, чужым? Сродственикам. [А если некому из своих или они не хотят?] То так ужэ трудно и *конать. Што ж она нишму не передаеть. Оборочаюца — стенке перэдають.
с. Копачи Чернобыльского р-на Киевской обл., 1985 г., зал. Е. М. Назарова от Науменко Прасковьи Андреевны, 1915 г. р
+ 1.4з. Ведьма умирает трудной смертью
4к. В ЕДЬМА ОТБЫВАЕТ ПОСМЕРТНОЕ НАКАЗАНИЕ ЗА ГРЕХИ
В Полесье, как и в целом у славян, широко распространены поверья о му чениях ведьм, отбывающих наказание на том свете за земные грехи (прежде всего за отбирание молока). Однако они редко попадают в разделы, связанные с народной демонологией. и чаще фигурируют в вопросниках по народному православию или в цикле рассказов о посещении ду ши спящего человека иного мира. В записях Полесского Архива, сделанных по сводной программе «Полесского этнолингвистического атласа» в период с 1980 до 1986 гг., мы находим лишь единичные свидетельства о посмертном наказании женщин за ведьмарство. Среди них особый интерес представляет мотив: «змеи сосут гру дь умершей ведьмы, отбиравшей при жизни молоко у чужих коров». Он часто встречается в восточнославянских рассказах об «обмираниях», причисляемых специалистами к жанру книжно-письменной традиции, см. об этом (Толстая 1999, 22—23; Лурье, Тарабукина 1994. 22—26). При этом в полесских текстах отмечаются смысловые переклички: «ведьма при жизни сосет коров» — «змеи сосу т грудь умершей ведьмы», тогда как в русских вариантах: «змеи сосут грудь женщин за то, что они умертвили новорожденных детей, не желая кормить их гру дью». Первая из этих сюжетных схем находит отражение в западнославянской иконографии, где изображаются змеи, сосущие грудь ведьмы (см. иллюстрацию фрагмента словацкой иконы XVII века на тему о «страшном суде» — СД 1, 242).