для Оливии
Отдельная благодарность Андрею Артамонову за его неоценимую помощь в нахождении редких книг
Война. Сколько будет убитых. Жизнь единственно невозвратная вещь.
М. А. Кузмин 18 июля 1914 года.1
Все мерзавцы кругом! Сапог нет, ружей нет – наступать надо, а наступать нельзя! Николай II о положении на фронте.2
Хорошо вам жить на воле, / Сыпать ласковы слова, —
Посидели-б вы в окопах, / Испытали-б то, что я.
Солдатская песня. 1916 год.3
Война „до конца“, „до победы“. / И ту же сермяжную рать /
Прохвосты и дармоеды / Сгоняли на фронт умирать. Сергей Есенин, „Анна Снегина“, 1925.4
В последние годы царской власти все были согласны, что эта власть должна быть уничтожена. В. Б. Шкловский.5
Революция висела в воздухе. Недовольство проникало в самые консервативные верноподданные круги. Сенатор Н. Н. Таганцев.6
Игнорирование улицы это свойства и правительства и многих из вас.
Но улица уже заговорила, господа, и с этой улицей теперь нельзя не считаться.
Н. С. Чхеидзе, речь в Думе 24 февраля (9 марта) 1917 г.7
Я помню, когда-то была война с немцами, а потом революция между собой.
Воспоминание ребёнка-эмигранта.8
„Большевизм – вот те ворота, через которые контрреволюция прорвется к нам“, говорили мы, и этому предвидению суждено было осуществиться.
Лидер РСДРП(м) И. Г. Церетели.9
9 января 1905 года была расстреляна вера русских рабочих в царскую власть.
5 января 1918 года была расстреляна вера рабочих во власть большевистскую.
Листовка МК РСДРП(м) об Учредительном Собрании.10
Вступление: борьба за историческую память
Официальная история никогда не была идеологически нейтральной наукой. Она всегда выходила далеко за пределы академического исследования и отражала запросы правящей власти. Вопреки устоявшемуся представлению, историки не сидели в башне из слоновой кости. Принадлежа к образованному, привилегированному классу, они всегда ориентировались на идеологический статус-кво и отражали в своих исследованиях политическую конъюнктуру.
В результате историография демонстрировала свою лояльность феодалам, князьям и монархам и трактовала события с точки зрения „верхов“. Придворные историки подчинялись строгой субординации и выполняли функцию летописцев самодержавия. Как представители высших классов они были обязаны самодержавию всем. Долг сюзерену возвращался сторицей.
Характерным примером подобной динамики стала „Книга степенная царского родословия“, которая является важным памятником русской исторической литературы. „Книга степенная“ была написана церковным историком с историософских позиций Русской Православной церкви.11 Она прославляла „в благочестии просиявших Богоутверждённых скипетродержателей“ и утверждала союз царей с церковью.12
В дополнение к этому в Российском государстве ещё со времён Древней Руси утвердилась сакрализация монарха.13 Русская Православная церковь и историки пропагандировали идею богоизбранности царей, их предполагаемый мессианизм и концепцию „Москва – Третий Рим“.14
Своими трудами духовные и светские историки легитимизировали право царей на престол. Историография также активно работала над искоренением всякого инакомыслия у читателей. Так историк и публицист Феофан Прокопович в своём пропагандистском трактате „Правда воли монаршей“ (1722) не только отстаивал цезарепапизм, но и призывал подданных повиноваться самодержцу без прекословия и роптания. Автор трактата снисходительно приравнивал население страны к детям, а государя – к отцу семьи. Он также запрещал народу судить дела своего Государя.15
Прокопович был всерьёз обеспокоен тем, что в народе обретаются „непокойные головы“. Роптавших людей, которые, по словам историка, сеяли „в отечестве нашем мятежей плевелы“, он громогласно порицал. Прокопович ревниво ограждал население от „блазнословия“ то есть соблазнительных речей критиков монархии.16
Таким образом одной из отличительных черт официальной историографии стало завуалированное подавление крамолы. У придворных историков была и другая отличительная черта – селективная слепота.
В своих трудах историки намеренно избегали обсуждение неудобных для власти тем вроде колоссального отрыва „верхов“ от „низов“. Симбиоз Российского государства и Православной церкви с его клерикальным фанатизмом и суеверной косностью принимались как нечто само собой разумеющееся.17
1
Кузмин М.А. Дневник 1908-1915 / Подготовка текста и комментарии Н.А. Богомолова и С.В. Шумихина, Издательство Ивана Лимбаха, СПб., 2005, стр. 466
2
Падение царского режима: Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной Следственной Комиссии Временного Правительства, Т.1 / Ред. П.Е. Щеголева, Госиздат, Москва-Ленинград, 1926, стр. 61
3
Падучев В. Записки нижнего чина. 1916 год, Московское товарищество писателей, Москва, 1931, стр. 33
4
Есенин Сергей, Полное собрание сочинений. Том 3. Поэмы, Наука/Голос, Москва, 1998, стр. 161
6
Воспоминания современников о Февральской революции 1917 г.: документы ГАРФ о Февральской революции. 1917 г. / под редакцией Л.М. Сурис, Директ-Медиа, Москва-Берлин, 2017, стр. 42
7
Государственная Дума. Четвёртый созыв. Сессия V, 1 ноября 1916 г. – 25 февраля 1917 г.
Государственная типография, Петроград, 1917, стр. 1719
8
Цит. по Дети эмиграции. Воспоминания, Аргаф, Москва, 2001, стр. 16 из Воспоминания детей-беженцев из России. Под редакцией С. И. Карцевского. Прага, 1924, стр.4
9
Церетели И.Г. Кризис власти. Воспоминания лидера меньшевиков, депутата II Государственной думы. 1917-1918, Центрполиграф, Москва, 2007, стр. 254
10
Цит. по Бунтующие пролетарии. Рабочий протест в советской России, Вече, Москва, 2007, стр. 295
11
Степенная книга царского родословия по древнейшим спискам. Тексты и коментарии в 3-х томах. Том 1 / Ответственные редакторы: Н.Н. Покровский, Г.Д. Ленхофф, Языки славянских культур, Москва, 2007, стр. 2
12
Книга степенная царскаго родословия, содержащая историю российскую с начала оныя до времен государя царя и великаго князя Иоанна Васильевича. Ч.1. 1775 / Сочиненная трудами преосвященных митрополитов Киприана и Макария; А напечатанная под смотрением коллежскаго советника, и Имп. Академии наук, також и разных иностранных академий, и Вольнаго економическаго и Российскаго Вольнаго же собрания члена Герарда Фридерика Миллера, Императорский Университет, Москва, 1775, стр. А.2
13
Живов В.М., Успенский Б.А. Царь и Бог. Семиотические аспекты сакрализации монарха в России // Языки культуры и проблемы переводимости / Ответственный редактор Б.А. Успенский, Наука, Москва, 1987, стр. 47-49
14
Живов В.М., Успенский Б.А. Царь и Бог. Семиотические аспекты сакрализации монарха в России // Языки культуры и проблемы переводимости / Ответственный редактор Б.А. Успенский, Наука, Москва, 1987, стр. 54-55
16
Прокопович Феофан, „Правда воли монаршей…“, 1722, стр. iii [В Предисловии номер страниц не указан, счёт страниц ведётся до начала текста]
17
Степняк-Кравчинский С.М. Россия под властью царей, Издательство „Криминальное чтиво“, 2018, стр. 43-49