По мере того, как прибыли рушились, подразделения становились всё злее друг к другу в борьбе за остатки денежных резервов. Еще больше упала прибыль из-за дублирования рабочей силы. Особенно — из-за дублирования топ-менеджерских должностей в конкурирующих теперь подразделениях, которые больше не хотят разделять расходы на совместные операции. Без заинтересованности в поддержании сети магазинов в масштабах всей компании, теперь каждое подразделение рассматривает эти расходы как деньги, выброшенные вовне. Капитальные расходы Sears сократились до менее чем 1% дохода, что значительно ниже, чем у большинства других розничных сетей.
В конечном счёте, различные подразделения решили просто позаботиться о своей прибыли, наплевав на компанию в целом. Один её бывший исполнительный директор, Шаунак Дэйв, описал культуру Sears как «культуру воюющих племен» и «ликвидацию всякого сотрудничества». Один из деловых журналистов сказал, что Ламперт «управлял Sears словно Колизеем». Кимс, со своей стороны, писала, что если бы существовала какая-либо книга, которой соответствует модель Sears, то это был бы не «Атлант расправил плечи», а «Голодные игры».
Многие из тех, кто покинул корабль, описывают безрассудные выходки человека, которого они называют «Безумный Эдди» как провальный эксперимент со свободным рынком по одной главной причине: эта модель убивает сотрудничество.
«Организациям нужна целостная стратегия», — сказал бывший руководитель батарейного подразделения DieHard Эрик Розенстраух. Верно, нужна. Но разве общество в целом — не организация? Не будет ли урок Sears справедливым и для всей мировой экономики? Возьмём лишь один пример. Мы продолжаем сжигать уголь, нефть и газа, что может стать катастрофой для нашего вида в целом, но, пока это будет выгодно некоторым «эдди» и их «подразделениям», добывающим и перерабатывающим ископаемое топливо, они будут продолжать это делать, преследуя свои частные интересы, а остальная часть компании — или, в данном случае, остальная часть общества — их не колышет.
Кстати, даже припёртый к стенке доказательствами, Ламперт так и не раскаялся, провозглашая: «Децентрализованные системы и структуры работают лучше, чем централизованные, потому что они производят лучшую информацию с течением времени». Видимо, для него сражения между подразделениями Sears могут быть только хорошим делом. По словам известного бизнес-тренера Стива Брейтуэйта, «столкновения за ресурсы являются продуктом конкуренции и пропаганды, чего до этого так мучительно не хватало — и не хватает — социалистическим экономикам».
Похоже, он всерьёз считает, что традиционная модель фирмы через планирование тихонько скатывается к коммунизму. И... он не так уж и неправ.
Что интересно, создание SOAR было не первой попыткой компании поиграть во внутренний рынок. При своём прежним руководстве компания уже пробовала подобные эксперименты ещё в 1990-х годах, но вскоре отказалась от этого катастрофического подхода после того, как она вызвала только междоусобицу, путаницу и смущение потребителей. Есть и горсточка других компаний, которые тоже предпочитают некоторую версию внутреннего рынка, но в целом, по словам бывшего вице-президента Sears Гэри Шеттино, это «не та стратегия управления, которая используется во многих местах». Таким образом, самые ярые сторонники свободного рынка — капитаны промышленности — предпочитают не использовать рыночные механизмы распределения в своих собственных организациях.
Почему это так — этот парадокс консервативная экономика пытается объяснить с 1930-х годов, всегда считая свои объяснения неопровержимыми. Но, как мы увидим в следующей главе, если довести их объяснения этого явления, лежащего в самом сердце капитализма, до логического конца, то оно лишь снова послужит аргументом за планирование всей экономики.
Глава 3: Острова тирании
За несколько лет до того, как малоизвестный марксистский критик Фредерик Джеймсон прозревал свои утопические видения, отталкиваясь от внутреннего планирования Walmart, к подобному же пониманию пришёл и экономист Герберт Саймон, куда более известное и «мэйнстримное» лицо. Разносторонний эрудит, лауреат Нобелевской премии по экономике и премии Тьюринга по информатике, Саймон в 1991 году предложил читателям престижного, хотя и «ортодоксального» Journal of Economic Perspectives интересный мысленный эксперимент.