— Прекраснейшее отражение Пресвятой Девы, — обратился он к ней, — ты избрана Небом среди отвергнутых, чтобы, победив заблуждения и предрассудки, приобщиться к обители блаженства. Если у тебя хватит мужества отказаться от своего отечества, то приготовься к побегу. Мы доберёмся до Рима. Там живёт небесный привратник, наместник святого Петра на земле, которому доверены ключи от райских ворот. Он с радостью примет тебя в лоно церкви и благословит союз нашей любви. Не бойся, могущественная рука твоего отца не достанет нас. Каждое облако над нашей головой станет кораблём, на котором небесное войско ангелов, вооружённых алмазными щитами и огненными мечами, поплывёт вслед за нами; невидимое глазу смертного, но облечённое силой и властью, оно будет охранять и защищать нас.
Не стану скрывать от тебя, что по счастливому жребию я от рождения занимаю у себя на родине положение, выше которого не мог бы возвысить меня султан. Я — граф, то есть наследственный бей, управляю страной и людьми. Границы моего княжества охватывают города и селения, дворцы и укреплённые горные замки. У меня есть рыцари и оруженосцы, кони и экипажи. На моей родине ты не будешь заперта в стенах сераля, а будешь свободно жить и властвовать, как королева.
Слова графа казались принцессе вестью с Неба. Она ни сколько не сомневалась в них и ей, пожалуй, даже льстило, что прекрасная голубка совьёт гнездо не со скромным жаворонком, а под могучим крылом орла. Пылкая фантазия переполняла её сердце сладким ожиданием. Подобно сынам Израиля, отважившимся на исход из Египта, принцесса решилась на побег, словно по ту сторону моря, в другой части света, её тоже ожидал новый Ханаан. Уповая на обещанное покровительство невидимых сил, она готова была немедленно последовать за своим любимым, оставив позади крепостные стены родного замка. Однако граф убедил её, что для полной уверенности в успехе такого рискованного предприятия нужны ещё кое-какие приготовления.
Из всех пиратских акций, на суше и на море, ни одна не может быть труднее и в то же время опаснее, чем похищение у повелителя правоверных его любимой дочери. Такая хитроумная идея могла прийти в голову, разве что, больному воображению Вецеля[271] и была под силу, пожалуй, только одному Какерлаку. Намерение графа Эрнста Глейхена увезти дочь султана Египта таило в себе не мало трудностей и, если сравнивать его с героем романа, то было несравнимо более дерзким, ибо здесь всё происходило естественно, без вмешательства в игру услужливой феи. Но, несмотря ни на что, это предприятие также окончилось благополучно.
Мелексала наполнила свой ларчик драгоценностями, сменила царские одежды на кафтан и в один из вечеров, в сопровождении любимого, его верного оруженосца и туповатого водоноса, незаметно выскользнула из дворца, чтобы пуститься в далёкий путь на Запад.
Отсутствие принцессы не могло долго оставаться незамеченным. Служанки искали её, как ищут иголку в стогу сена. После бесполезных поисков весь сераль охватило смятение. Там давно уже перешёптывались о её тайных встречах с бостанги и, хотя из сопоставления домыслов и фактов не получилась ровная нить жемчуга, тем не менее, было сделано ужасное открытие, объясняющее истинную причину исчезновения девушки. Совет дам не мог не сообщить об этом в высочайшую инстанцию. Султан, которому добродетельная Мелексала могла бы и не причинять столько горя, если бы хорошо всё обдумав, не прельстилась святым сиянием, узнав о случившемся, пришёл в ярость, словно лев, встревоженный шумом охоты и лаем собак. Он поклялся бородой пророка погубить весь сераль, если к восходу солнца принцесса не будет в его отцовской власти.
Тотчас же в погоню за беглецами по всем дорогам Великого Каира устремились мамелюки — личная охрана султана; тысячи гребцов взрезали широкую спину Нила с приказом — догнать их, если они выбрали водный путь.
Избежать широко распростёртых по всей стране рук султана граф мог, если бы владел тайной силой, и либо сам, вместе со своими спутниками, сделался невидимым, либо поразил слепотой весь Египет. Но такими талантами он не обладал. Зато Ловкий Курт принял кое-какие меры предосторожности, благодаря которым чудо всё же произошло: караван беглецов сделался невидимым, укрывшись в тёмном погребе в доме великого лекаря Адиллама. Этот иудейский Гермес[272] не довольствовался тем, что успешно занимался медициной, — он давал ещё в рост деньги, полученные в наследство от отца, и почитал Меркурия — покровителя врачей, купцов и воров. Адиллам вёл широкую торговлю с венецианскими купцами, сбывая им пряности и целебные травы, что давало ему большой доход, и не пренебрегал никаким делом, если оно было выгодно.
271
Вецель Ф.Г. (1747–1819) — немецкий романист, автор романа «Какерлак, или история одного розенкрейцера прошлого века».