На четвертый день приходит пастух, чорт его и встретил и повел лесом. Привел на место и пошли они на другой день дерево рубить. Пришли к толстущей осине. Стал чорт рубить осину и живо срубил. И спрашивает чорт: всю ли вдруг нести или мелким потащим? — Всю вдруг унесем, говорит пастух. Навалил он на чорта комель, а сам держится сзади за пруточки. Тащит да тащит чорт, так что в поту весь. Оглянется на работника и спрашивает: что, не устал? — Нет, не устал. — А я так сильно устал. — Иди под комель, а я стану под вершину. — А я не знаю здесь дороги, так давай повернемся, ты иди под вершиной вперед. Навалил на чорта всю осину, а сам сел на комель.
Не дотащили осину, бросили и пошли оба домой. Пришли и говорит чорт своему дедушке: ой, дедушка, это нам не работник, он меня замает: я в поту тащу, а он все идет в леготе; надо его рассчитать, а нет, так зарезать.
Пастух это слышал, положил на свою кровать корыто и закрыл его, а сам лег под кровать. Чорт ножик наточил, бежит и начал корыто резать, а пастух под кроватью хрипит, будто он зарезан.
Ушел чорт в избу, а работник и идет к нему. Старый чорт и говорит: нам тебя не надо, рассчитаем тебя. Рассчитали его, отдали деньги за весь год, пастух и пошел. Пошел, только не знает, как из лесу выйти, заблудился совсем. Трои сутки блудился, увидал дуплю, влез на нее, чтобы посмотреть, не видно ли где жила и провалился в дуплю. — Просидел он тут трое суток, не евши, и думает, что уже смерть.
Вдруг слышит: народ круг дупли заговорил. Какой-то мужик подошел да и колонул по дупле обухом. А пастух и забучал, будто что улей. Мужик и давай рубить дупло, подрубил дуплю, а пастух как закричит: ох ты! Мой дом рубить! Я тебе дам, постой-ка! Мужик испугался и — унеси Господи! А коней тройку тут и оставил. Пастух вылез, сел на коней и поехал домой.
Записано в Вологодской губернии.
Диво-дивное, чудо-чудное
Жил-был богатый купец с купчихою; торговал дорогими и знатными товарами и кажной год ездил с ними по чужим государствам. В некое время снарядил он корабль, стал собираться в дорогу и спрашивает жену: «скажи, радость моя, что тебе из иных земель в гостинец привезти?» Отвечает купчиха: «я у тебя всем довольна; всего у меня много! А коли угодить да потешить хочешь, купи мне «диво-дивное, чудо-чудное». — Хорошо; коли найду — куплю». Поплыл купец за тридевять земель в тридесятое царство, пристал к великому богатому городу, распродал все свои товары, а новые закупил, корабль нагрузил; идет по городу и думает: где бы найти диво-дивное, чудо-чудное? Попался ему навстречу незнакомый старичок, спрашивает его: «что так призадумался, раскручинился, добрый молодец? — Как мне не кручиниться! отвечает купец; ищу я купить своей жене диво-дивное, чудо-чудное, да не ведаю — где». «Эх, ты давно бы мне сказал! Пойдем со мной; у меня есть диво-дивное, чудо-чудное — так и быть, продам». Пошли вместе; старичок привел купца в свой дом и говорит: «видишь ли — вон на дворе у меня гусь ходит?» — Вижу. «Так смотри же, что с ним будет… Эй, гусь, подь сюды!» Гусь пришел в горницу. Старичок взял сковороду и опять приказывает: «Эй, гусь, ложись на сковороду!» Гусь лег на сковороду, старичок поставил ее в печь, изжарил гуся, вынул и поставил на стол. «Ну, купец, доброй молодец! Садись, закусим; только костей под стол не кидай, все в одну кучу собирай». Вот они за стол сели, да вдвоем целаго гуся и съели. Старичок взял оглоданныя кости, завернул в скатерть, бросил на пол и молвил: «гусь! Встань, встрепенись и поди на двор». Гусь встал, встрепенулся и пошел на двор, словно в печи и не бывал! «Подлинно, хозяин, у тебя диво-дивное, чудо-чудное!»— сказал купец, стал торговать у него гуся и сторговал за дорогия деньги. Взял с собой гуся на корабль и поплыл в свою землю. Приехал домой, поздоровался с женой, отдает ей гуся и сказывает, что с той птицею хоть всякий день некупленное жаркое ешь! Зажарь ее — она опять оживет! На другой день купец пошел в лавки, а к купчихе полюбовник прибежал. Такому гостю, другу сердечному, она куды как рада! Вздумала угостить его жареным гусем, всунулась в окно и закричала: «гусь, подь сюды!» Гусь пришел в горницу. «Гусь, ложись на сковороду!» Гусь не слушает, не идет на сковороду, купчиха осердилась и ударила его сковородником — и в ту же минуту одним концом сковородник прильнул к гусю, а другим к купецкой жене, и так плотно прильнул, что никак оторваться нельзя! «Ах, миленький дружок! закричала купчиха, оторви меня от сковородника; видно, этот проклятый гусь заворожен!» Полюбовник обхватил купчиху обеими руками, хотел было от сковородника оторвать, да и сам прильнул… Гусь выбежал на двор, на улицу, и потащил их к лавкам. Увидали прикащики, бросились разнимать; только кто до них дотронется — как и прилипнет! Сбежался народ на то диво смотреть, вышел и купец из лавки, видит: дело-то не ладно: что за друзья у жены проявились? «Признавайся говорит во всем; не то на век так — сольнувшись — останешься!» Нечего делать, повинилась купчиха; купец взял тогда — рознял их, полюбовнику шею накостылял, а жену домой отвел да изрядно поучил, приговаривая: вот тебе диво-дивное; вот тебе чудо-чудное.
С лубочного издания 1785 года.
Про солдата
Вышел солдат со службы, идет и думает: служил я царю 25 лет, а не выслужил и двадцати пяти реп и никакой на рукаве нашивки нет! — Видит — идет ему на встречу старик. Поровнялся с ним старик и спрашивает: о чем, служивый, думаешь? — Думаю о том, что служил царю 25 лет, а не выслужил и двадцати пяти реп и никакой на рукаве нашивке нет! — Так чего же тебе надо? — Хоть бы научиться в карты всех обыгрывать, да никто бы меня не обидел. — Хорошо, я дам тебе карты и сумочку: тебя никто не обыграет и не обидит.
Взял солдат от старика карты и сумочку и пошел. Приходит он в деревню и просится ночевать. Ему и говорят: здесь у нас тесно, а вон в том новом дому ночевать нельзя. — Отчего нельзя? — Да так. — Пустите меня в тот дом? — Иди. — Купил солдат свечку да и полуштоф водки, вошел в дом и уселся. Сидит, карты перебирает; рюмочку выпьет и карточку положит. В самую полночь вдруг двери отворились и бесенок за бесенком полезли в комнату; набралось их пропасть и стали плясать. Солдат смотрит и дивится. Но вот один бесенок подскочил к солдату и ударил его хвостом по щеке. Встал солдат и спрашивает: ты что это в шутку или вправду? — Какия шутки! отвечает бесенок. — Тогда солдат крикнул: в сумку! И все черти полезли в сумку, ни одного не осталось.
На утро солдат видит: хозяева дома несут гроб. Вошли в комнату, хозяин и говорит: во имя Отца и Сына и Св. Духа? — Аминь! ответил солдат. — Да ты разве жив? спрашивают его. — Как видишь.
Солдат так полюбился хозяевам, что они оставили его у себя пожить и женили на своей дочери. И зажил солдат богато и с женой согласно. Через год родилась у него дочь. Надо ребенка крестить, а матери крестной нет, — никто к солдату нейдет. Вышел он на большую дорогу и думает: какая женщина встретится первая, та и пусть будет крестною матерью. Только что успел он это подумать, видит, идет старая старуха и худая-прехудая, кости да кожа. Солдат и говорит ей: бабушка! У меня дочь родилась, а крестить никто не идет. — Так что же, я окрещу, идите в церковь, я сейчас приду.
Принес солдат младенца в церковь и кума пришла, сняла с плеча косу и положила у порога, а когда окрестили ребенка, взяла опять косу и пошла. Солдат и говорит ей: кума! Зайди поздравить крестницу! — Хорошо, вы идите и приготовляйтесь, а я сейчас приду.
Пришел солдат домой, приготовил все, скоро пришла и кума. Опять сняла с плеча косу, положила у порога и села за стол. Когда отпировали, она встала и говорит: кум, проводи меня! Солдат оделся и пошел провожать куму. Вышли они в сени, она и говорит: кум! Хочешь ли научиться ворожить? — Как бы не хотеть! — А ты знаешь ли, кто я? Я — смерть. Если тебя позовут к больному и ты увидишь, что я стою у него в головах, не берись лечить, а когда буду стоять в ногах, то берись; спрысни больного раз холодной водой, он и выздоровеет. Прощай!
В этот год в той деревне сделалось столько больных разными болезнями, что наш солдат, прослывший за знахаря, едва успевал переходить из одной избы в другую и всех вылечивал. Случилось, что заболел царь, а слух о солдате, что он хорошо лечит, разнесся уже по всему государству. Вот его и призывают к царю. Входит солдат к царю, поглядел и видит: его кума стоит в головах. — Плохо дело! говорит солдат. Однако велел принести скамейку и положил на нее царя. Когда это сделали, солдат и давай вертеть скамейку с царем, кума же его стала бегать кругом, стараясь быть в головах у царя и до того добегала, что устала и остановилась. Тогда солдат повернул к ней царя ногами, вспрыснул его водой и царь сделался здоров.