И Сильва говорит: "Спасибо".
А потом ты даришь ему жизнь. Просто-напросто хватаю его и выставляю за дверь "Северянки" на мороз, чтобы чуточку остыл.
И вот там уже я его спрашиваю: "Ты откуда?".
А он говорит: "Из Брно".
А я говорю: "Из Брно?".
А он говорит: "Собственно говоря, из Хрлиц".
А я говорю: "И где же это?".
А он говорит: "В околицах Брно".
И я говорю: "А тут что делаешь?".
А он говорит: "На экскурсию приехал".
А я говорю: "Так сюда же на экскурсии не ездят. Возможно, вниз, в город". Но только не сюда. Сюда никто не приезжает".
А он говорит: "Я, наверное, ошибся".
А ему говорю: "Я бы и сам, блин, сказал, что ошибся. У вас там, в окрестностях Брно, наверное хорошо".
А он говорит: "Промзона".
А я говорю: "И чего ты там делаешь?".
А он говорит: "Работаю в крематории".
А я говорю: "В крематории?".
А он говорит: "В крематории для животных. В единственном в стране".
А я говорю: "Что, сжигатель трупов[24]?"
А он говорит: "Ну".
А я говорю: "А каких животных сжигаешь, домашних или диких, ну таких, из леса?".
А он говорит: "Ну, в основном, домашних. Собак, котов. А сейчас еще и морских свинок. Мода, люди их сейчас держат дома. А я потом сжигаю".
Я не могу сдержать усмешку.
Мода? Морские свинки? Сжигаю?
А он говорит: "А еще маленьких таких домашних кроликов".
Продолжаю усмехаться.
А он говорит: : "Но еже я сжигал волка". Кто-то застрелил его в лесу".
А я говорю: "Волка?".
Он же кивает.
А потом уже ничего не говорит, немного плачет и вытирает свой красный нос. Вот только уже нечем. Тогда я вытаскиваю гигиеническую салфетку, потом еще одну, а под конец даю ему целую пачку.
И говорю потом: "Не реви. Все хорошо. Не реви, блин. В следующий раз не дерись. Не строй из себя героя[25]. Сейчас ты уже получил урок по жизни. Все будет хорошо. Передавай от меня привет Брно. И в следующий раз, когда приедешь в столицу, оставайся внизу, в городе, среди исторических памятников и туристов, ладно? Там с тобой ничего не случится.
После чего бахнул ему в голову. Но осторожно. Как сам получал от училки в школе, когда пялился в окно на наш лес, вместо того, чтобы слушать урок.
Потом оглядываюсь по сторонам, по массиву. Набираю в легкие этот ледяной воздух. И мне хорошо.
Я вижу высокие панельные дома. Высокую боевую повозку[26]. Эту нашу бетонную крепость. Замок, являющийся моим домом, и который я защищаю. Вижу перекресток, на котором мигают светофоры. Именно там я как-то раз видел волка. На самой средине пустого перекрестка. Можешь мне и не верить. Но я его там видел, а он видел меня. Только это уже другая история.
А потом я говорю этому типу из Моравии: "Ты тоже иногда чувствуешь себя маленьким? Обожаю чувствовать себя маленьким. Возвращение в детство".
И еще раз делаю глубокий вдох, втягиваю в себя замерзший, холодный воздух массива.
И мне хорошо. Чертовски хорошо.
Окна Вселенной распахнуты настежь.
VIII
А потом я возвращаюсь вовнутрь. Стряхиваю с себя холод, и вся "Северянка" моя.
Парни хлопают меня по спине. Правая рука несколько чувствуется, я ее разминаю под столешницей. Но мне хорошо.
А Морозильник говорит: "Что, больно? Ну конечно же, будет болеть".
В я отвечаю: "Не больно".
А кто-то другой говорит: "Да ну, Вандам, только не пизди, что не больно, ясно же, что больно".
А я ему: "Отвали…".
И улыбаюсь.
И они тоже улыбаются.
Понятное дело, что немного больно. Должно болеть. Руку дергает, и, вполне возможно, что утром она сменит цвет на не самый приятный глазу багровый цвет.
Как-то раз именно таким образом на таком вот горе-бойце я сломал себе большой палец. Когда сжимаешь кулак, большого пальца совать вовнутрь нельзя, не забывай об этом.
Но все будет полный порядок.
Вот я и говорю: "Спокуха, спокуха, спокуха. Не приставайте, я вам не дедок трухлявый, отъебитесь от меня, все клево!".
И Морозильник говорит: "Сильва, а принеси нам охотничьей. И выпей с нами".
И Сильва приносит зеленую бутылку старой охотничьей настойки с картинкой охотника на этикетке.
И Морозильник берет рюмку в руку и говорит: "Спиртное с человеческим лицом"[27].
А потом все мы чокаемся рюмашками.
Спокуха.
Спокуха.
И Морозильник встает и говорит то, что обычно, что все давным-давно уже знают: "Мой старик научил меня это пить, он был охотником. Все эти трофеи в этой пивной – это он добыл. Все – он один. Все – мой старик! Вы же помните или нет? Мама Сильвы жарила кабана. Помните или нет? Котлеты из серны. Помните или нет? Было просто замечательно. Все было просто волшебно. Это все мой старик. Помните или нет?
27
Аллюзия к одному из лозунгов революции 1968 года "Требуем социализма с человеческим лицом".
Теперь же выдержка из замечательной книжки Я. Голдхаммера "Лексикон напитков. Мини-вини словарь" (Merkur, 1976, на словацком языке): "Старая охотничья (Stará myslivecká) - традиционный марочный крепкий спиртной напиток, производимый по оригинальной рецептуре (с 1847 года). Содержит 40% спирта. Вкус напитка иногда похож на вкус виски, а иногда – на вкус коньяка. На различие во вкусовых ощущениях влияет температура, при которой напиток подается, а так же комбинация винного и зернового спирта. Напиток обладает сладко-горьким вкусом, золотистым цветом, производится он В Краснем Бржезне. Напиток заслужил прозвище "чешского виски". Как мне кажется, это любимейший (спиртной) напиток нашего времени. Художник-академик, профессор Франтишек Музика не позволяет хоть в чем-нибудь "охотничью" осуждать. По его мнению, это единственное наше изделие, которое в течение десятилетий все так же сохраняет одинаковое качество и неизменны вкус. Мы с удовольствием пьем его в дневное, вечернее и ночное время: чистый или с куском льда, как кому больше по вкусу. Лучше всего его вкус проявляется при нормальной комнатной температуре; правда, охлажденная содовая может его и удалить. Именно так следует подавать все качественные крепкие спиртные напитки. Из них выделяются их запаховые ароматы, а мы нюхом их лучше чувствуем".