Но так как человек по природе своей никогда не перестаёт желать себе нового приращения счастия, ибо то, какое он уже имеет, как бы ни было оно блистательно и велико, его уже более не прельщает, и поэтому-то таковые любимцы фортуны, имея всё, беспокоятся желаниями нового приобретения ещё более, нежели, когда они нечего не имели. Меншиков, окончивши все походы свои в 1714 году, оставляем был Монархом почти навсегда в Петербурге и, живя в недрах покойной пышности, не мог более ожидать чего-либо от Государя, наградившего уже все его службы щедро, то и стремились желания его к приобретению новых себе богатств какими бы то ни было путями. В таком-то положении находился сей мнимый счастливец; при всём своём счастии, его мучили непрестанные желания обогащать себя более и более; следственно, ежели бы не все, так сказать, истощены на него были милости Монаршии, то бы он был несравненно счастливее: тогда остались бы у него одни только законные желания, и надежда когда либо удовлетворить оные; но лишась этой усладительной надежды, пустился он в порочные крайности, как увидим из следующих анекдотов.
Мы уже видели, что этот любимец Государя пускался в бессовестные казённые хлебные подряды, производя оные тайно под чужими лицами, и что производил оные по большой части преданный ему санкт-петербургский вице-губернатор Корсаков.
Видели так же, что огорчённый сим Монарх, нарядил для исследования этого строгую комиссию под председательством князя Василия Владимировича Долгорукова.
Koмиссия исследовала это дело и нашла Меншикова виновным. Председатель докладывает о сём Государю и просит, чтоб Его Величество рассмотрел производство и заключение и сделал бы конец делу, прибавя к тому: «Теперь, Государь, все зависит от твоего решения». Монарх повелел ему с делом тем придти в свою токарню, назнача день и час.
Долгоруков в назначенный час пришёл с делом. Его Величество запер сам дверь и велел ему читать; в продолжение чтения сего стали стучать в дверь. Монарх, думая, что это супруга его, крайне прогневался, но, отворя двери, увидел, что это был князь Меншиков, который, вошед, пал пред ним на колени и со слезами просил помилования, изъясняя, что злодеи его прилагают все силы погубить его. Прежде ещё, нежели что-либо произнёс Монарх, князь Долгоруков сказал виноватому: «Александр Данилович, дело твоё рассматривал и судил я с членами комиссии, а не злодеи твои; самое дело без приговора нашего обличает тебя в похищении казённого интереса и посему жалоба твоя несправедлива».
Между тем Меншиков продолжал стоять на коленях и плакать. Великий Государь, без сомнения тронувшись слезами того, которого он привык любить из детства, обратился к Долгорукову и сказал: «Отнеси дело к себе, я выслушаю в другое время!». Не известно, что делал Монарх, оставшись наедине с Меншиковым.
По прошествии некоторого времени председатель снова докладывает Государю о том же деле, и Его Величество, назнача день, обещал для выслушания дела быть к нему в дом. День сей настал и Монарх прибыл, и, выслушав дело, стал ходить по комнате, не говоря ни слова. Князь снова просит резолюции, тогда великий Государь сказал ему:
– Не тебе, князь, судить меня с Данилычем, а судить нас с ним будет Бог.
– Что же делать с этим делом? – спрашивает Князь.
– Я знаю, что я буду делать! – ответствует Государь.
– Вижу я, – сказал снова Князь, что тебе жаль Меншикова и что ты не хочешь наказать его, но если ты не знаешь, – продолжал он, – что с ним делать, то послушай, пожалуй, что я тебе скажу. Однажды пришёл я к родственнику моему Лобанову и найдя его с повязанною головою и очень смутным, спросил: что ему сделалось? – «Голова у меня болит от крайней досады», – ответствовал он. «От какой же досады?» – «Управитель мой Калуга обокрал меня». – «Так высеки его и сошли в деревню в работу». – «Но я не могу этого сделать, потому что привык к нему с детства, и против воли люблю». – «Так я тебя научу, что тебе делать с ним: не помогал ли ему кто обкрадывать тебя?». – «Помогал ключник». – «Ну, так этого ключника, при глазах плута Калуги, высеки хорошенько, и приговаривай общую их кражу». Он так и поступил. Так и ты сделай. Помогал в плутовстве Меншикову Корсаков, и ты накажи его при нём за их общее плутовство, да тем и дело кончи».