— Прекрасно. Нас тут же сгребут в районное ОВД за нарушение общественного порядка, — предсказал юрист Виктор дальнейшее развитие событий. — Все-таки считаю, нам надо действовать в правовом поле.
— Да уж! — огрызнулся товарищ Лебедев, — ви сидите тут, как трусливые либеральчики в своей норе!
— Прошу не скатываться к оскорблениям, — спокойно ответил юрист Виктор и поправил очки.
— А как еще с вами, блин?! — горячо вскрикнул товарищ Лебедев.
— Я все равно не понимаю, зачем нам это делать, — занудствовал юрист Виктор.
— Нам нужен грамотный скандал для инфоповода!
— Грамотный скандал, — влезла Мария Соловьева, — это когда мы потерпевшие, а не наоборот.
— Поверхностно мыслишь! — парировал товарищ Лебедев, — надо поступать безрассудно!
— Так мы ничего полезного не добьемся точно, — вынес вердикт юрист Виктор.
— Мы уже добились того, что система доводит таких как я до ручки! — сорвался товарищ Лебедев в крики, — А вы, твердолобые слизни, не хотите понять, мы должны плевать в харю этим властным ублюдкам!
— Давайте проголосуем, — меланхолично предложил председатель Алекссев, — кто за то, чтобы товарищ Лебедев стал председателем Народного совета с диктаторскими полномочиями?
Квадратный Геннадий поднял вверх свою мясистую ладонь и почти достал до потолка. Бледный от гнева и унижения товарищ Лебедев выскочил из комнаты, хлопнув дверью так, что на оставшихся внутри жалобно посыпалась штукатурка.
"Четко знает каждый из нас!" — слышались с улицы удаляющиеся крики, — "Сталин — герой! Президент — пидарас!"
Через неделю товарища Лебедева и трех его соратников увезли со встречи с префектом в районной отдел внутренних дел.
— Но вообще у нас спокойно. Есть несколько толковых активистов, которые могут быть полезны, — сказала Мария, — каждый занят своей темой.
В сиреневой кожаной куртке поверх розовой рубашки в огурцах она напоминала гангстера их американского кино про семидесятые. У нее были короткие взъерошенные волосы, большие затемненные очки-телевизоры в толстой оправе и маленькая собачка чихуахуа, надменно семенившая впереди нас.
— Председатель искренне верит, что прошлого главу управы посадили не без помощи Народного совета.
— А ты что думаешь? — я не смогла скрыть своего скептицизма..
— Борьба бульдогов под ковром, — неопределенно ответила Мария.
Опавшая листва накрыла дворы. Лето прошло, воздух стал другим. Ветер лениво трепал пестрые одеяла, развешанные кем-то на веревках, протянутых между деревьев. Рядом сияла свежими красками новая детская площадка. На лавочках уютно пристроились мамочки в плюшевых спортивных костюмах. Они болтали и пили энергетики из жестяных банок, пока их дети копошились в песке.
— Твоя собака гадит, — заметила я.
Мария обернулась.
— Молодец, Лелик! — одобрила она.
— Это же детская площадка!
— Да, — спокойно согласилась Мария, — везде, кроме нее, я убираю за Леликом. Видишь куст? — Она указала направление и я увидела потрепанный неудачной формовкой, облезлый куст. — Там наши мамашки стихийно организовали общественный сортир.
Я перевела взгляд на мамочек. Те были заняты беседой и не обращали на нас никакого внимания. Мария продолжила:
— Благоустройством этой площадки я вынесла мозг и управе, и совету депутатов, потратила кучу времени и нервов. Даже трафа на Активном гражданине закупила. А когда попросила водить детей посрать домой, вежливо причем, была очень невежливо послана куда подальше.
Активизм не учит человеколюбию, подумала я, глядя на Лелика, энергично накидывавшего задними лапками тяжелую листву на место своего преступления. Из пятнадцати человек, голосовавших против вхождения моего дома в программу реновации, шевелились только я и сосед. Остальные только морально поддерживали, ссылаясь на сильную занятость.
— Юрист говорит, что может сработать коллективный иск, — сообщил мне муж итог своих переговоров и объявил бюджет мероприятия. Так я осталась вообще в гордом одиночестве.
Но протокол, попав в префектуру, затерялся где-то в ее недрах, готовый всплыть когда-нибудь в будущем, в самый неподходящий момент.
— Если их устраивает человеческое говно, значит они не против и собачьего, — подвела итоги Мария и мы продолжили свой путь.