Талистан нисколько не походил на Кроут. Он был холодный и гористый, и цвет кожи у его жителей напоминал трупный. Но в доме Гейлов царила тишина, а бездействие позволяло Бьяджио обдумать происходящее. После того как несколько недель назад Блэквуд Гейл отправился в Люсел-Лор, замок обезлюдел. В отсутствие барона и его армии Бьяджио мог строить планы. Здесь его редко беспокоили - и в основном это были слуги, которые заботились о его многочисленных потребностях. Он ни разу не встречался с больным королем Талистана, слабосильным дядюшкой Блэквуда Гейла. Подобно своему племяннику, Тэссис Гейл всегда был верен Нару и сразу же дал свое благословение главе Рошанна устроить у него в замке свою штаб-квартиру.
А Бьяджио действительно пришлось взять командование на себя. Он разумно распорядился прошедшими неделями: быстро отправил Блэквуда Гейла и его всадников в Люсел-Лор, дабы они нашли лекарство для императора. Он пополнил армию арамурскими дурнями, превратив их в рабов талистанцев, и отправил леди Сабрину в цитадель Фалиндар на поиски ее капризного мужа. На взгляд Бьяджио, он сделал все, чтобы помочь своему возлюбленному Аркусу, и был в какой-то степени удовлетворен. Он даже вызвал к Гейлам своего старого друга.
Этим утром Бьяджио проснулся в то же время, что и всегда, - сразу после рассвета. Как уже повелось, приставленный к нему замковый раб принес легкий завтрак - чай, печенье и маленький кувшинчик джема. Прежде чем налить себе чаю, граф оделся, а потом с дымящейся чашкой направился к высоким застекленным дверям и вышел на просторный балкон. Из его покоев открывался великолепный вид на холодный океан, и хотя обычно Бьяджио избегал слишком свежего утреннего воздуха, в этот день он решил немного побыть на улице и позволить морю напомнить ему далекий Кроут. Вытащив на балкон кресло, он сел и сделал глоток горячего напитка, ощущая, как его вялая кровь ускоряет течение. Легкая дрожь пробежала по руке - стоявшая на блюдце чашка тихо звякнула. Граф приложил ладонь ко лбу и пощупал кожу. Ледяная, понял он и нахмурился. Скоро ему понадобится очередная процедура. В сущности, это был пустяк: он всегда брал в поездки дарящее жизнь снадобье, но процедуры казались неприятными и долгими, особенно когда он был занят. Возможно, этим вечером. Или - но уже обязательно - завтра...
Граф перестал досадовать на эту необходимость, когда его взгляд упал на пятно, возникшее на горизонте. Приближался корабль. Очень большой корабль. Граф Бьяджио улыбнулся.
- Привет, мой друг, - сказал он, вставая с кресла. - Добро пожаловать в Талистан.
"Бесстрашному" понадобился час, чтобы добраться до берега. Гигантский флагман Черного флота рассекал моря подобно Левиафану. Волны расступались перед его чудовищным килем. На тройных мачтах океанский ветер раздувал двенадцать черных парусов, увлекая военный корабль к суше со скоростью, казавшейся немыслимой для столь огромного судна. На центральной мачте гордо реял черный флаг.
Граф Бьяджио радостно приветствовал "Бесстрашного". Прошло уже много месяцев с тех пор, как он видел это величественное судно, и его прибытие несказанно ободрило графа. Этот прекрасный военный механизм был жемчужиной Черного флота, страшным посланцем Аркуса. Оснащенный множеством огнеметов и наполненный крепкими бойцами, корабль не имел себе равных ни в одном флоте мира. Как и его капитан.
Адмирал Данар Никабар легко сошел со шлюпки, доставившей его к берегу, и его начищенные до зеркального блеска сапоги погрузились в мокрый песок Талистана. При виде старого друга на его обветренном лице заиграла хитрая улыбка. Лицо этого высокого мужчины очень редко меняло свое выражение - и почти никогда на радостное. Поскольку лучший флотоводец Черного флота являлся членом Железного Круга, его глаза горели тем же наркотическим синим огнем, что и у Бьяджио: эта особенность отличала всех, кто употреблял продлевающие жизнь снадобья. Адмирала, грубого и жуткого, граф считал одним из самых близких своих друзей.
- Данар! - с ликованием вскричал Бьяджио.
Изящный граф подождал, когда Никабар сойдет с грязной прибрежной полосы, и только потом устремился ему навстречу. Они обнялись. Бьяджио поцеловал адмирала в щеку, не обращая внимания на любопытные взгляды матросов, которые доставили сюда своего командующего. Потом он взял Никабара за огромную руку и повел с берега.
- Ты приехал раньше, чем я ожидал, - сказал Бьяджио. - Я рад.
- А я нет, - отрезал Никабар. - Ренато, зачем я здесь?
Граф улыбнулся. Он предвидел, что адмирал будет недоволен его просьбой приехать.
- Когда ты получил мое послание? Где ты был? У Лисса?
Адмирал покачал головой.
- У Касархуна. Мы возвращались в Черный Город, когда пришло твое послание. У меня были для Аркуса известия. - Никабар посмотрел на высящийся вдали родовой замок Гейлов. - Ренато, что все это значит? Что случилось?
- Это очень длинная история, - вздохнул граф. Он обнял Никабара за плечи и повел к замку. - Пойдем. Здесь слишком много посторонних ушей.
Адмирал не стал возражать, позволив собрату-нарцу вести себя. По дороге Бьяджио поведал ему о недавних событиях в Арамуре и Талистане: о том, как Ричиус Вентран их предал и как Блэквуду Гейлу было поручено взять на себя его миссию. Никабар выслушал графа не перебивая. Узнав о плохом состоянии Аркуса, он мрачно кивнул.
- Именно поэтому я и направлялся в Нар. Я услышал о состоянии императора. И решил, что мои известия о Лиссе его ободрят.
Бьяджио изумленно поднял брови.
- Так они побеждены? Наконец-то!
- Почти, - с гордостью объявил Никабар. - Они прекратили оказывать нам сопротивление и атаковать. Думаю, их шхунам пришел конец.
Бьяджио весьма деликатно отвел взгляд.
- Мой друг, не обижайся... Никабар притормозил и нахмурился.
- Я не ошибся, Ренато. На этот раз - нет. Говорю тебе - они у меня в руках. Лисс падет в ближайший месяц. Даю слово. Мне нужно только получить добро от императора - и я их прикончу. Если он даст мне приказ, я сам отвезу его полюбоваться на их гибель.
- Так вот зачем ты направлялся в Нар? - рассмеялся Бьяджио. Покрасоваться перед Аркусом? Император не в состоянии куда-либо ехать, Данар, и ты это знаешь. Право, ну что за глупая мысль!