- Не говорите мне о магии, - проворчал Тарн. - Когда я был в Наре, все считали меня чародеем только потому, что я - триец! Ваш народ невежествен. Они видят магию во всем, чего не могут понять.
- По-вашему, они заблуждаются? Я видел, как Люсилер применил магию. Он сказал, что этому его научили вы.
- Пустое, - презрительно фыркнул Тарн. - Если б ваш ум был открыт, вы тоже могли бы этому научиться. Но никто не может научиться моей злобной силе. - Он рассеянно огляделся, опустив обезображенное лицо к полу. - Это дар Небес, и он предназначен мне одному. Я не могу передать его или научить ему вашего императора.
Его голос звучал искренне. Хотя Ричиусу все это казалось полной бессмыслицей, чувствовалось, что вера искусника зиждется на каких-то основаниях, понятных лишь ему самому. И в этой истории присутствовал некий трагизм. Тарн был набожным дролом, предводителем своего народа - и тем не менее он уверовал в то, что боги обезобразили его, ибо он злоупотребил их даром, чтобы освободить свою землю.
- Я передам Аркусу ваши слова, - пообещал Ричиус, - если вы отпустите Дьяну.
- Вы рискнете войной ради женщины, король Вентран?
- А вы - нет?
- Арамуру война может принести столько же ущерба, сколько Люсел-Лору. Вы готовы к этому? И как же все то, что вы увидели здесь? Люсилер много мне о вас рассказывал. Он говорил, вас угнетало все, что делали здесь вы и ваша империя.
- То, что произошло с Люсел-Лором, - дело рук не одних лишь нарцев, возразил Ричиус. - Это вы жгли поля со спелым зерном. Это вы отдали приказ об избиении в Фалиндаре. Это - ваша война в той же мере, что и моего императора.
- Я это признаю, - помпезно объявил Тарн. - Я не лишен недостатков. Я совершал ошибки.
- Ах, да неужели! - съязвил Ричиус. - И вы готовы совершить еще одну, не так ли? Вы не намерены освобождать Дьяну, правда?
- Вы говорите так, словно она - рабыня. Это не так. Она - моя жена.
- Я уверен, для нее это одно и то же.
- Я не намерен это обсуждать, - не уступал искусник. - Она - женщина. Ее чувства в этом вопросе не имеют значения. У нас царит мир, король Вентран. Больше ничего вам знать не надо. И этого вы отрицать не можете, не так ли? Вы это видели.
- Именно поэтому вы и заставили меня сюда приехать, да? - вспыхнул Ричиус. - Потому что подумали: если я увижу мирную землю, то меня можно будет уговорить сделать то, о чем вы просите. - Он снова встал. В нем закипала ярость. - Вы не имели намерения отпустить Дьяну со мной...
- Она - моя жена, король Вентран.
- Она не хочет быть с вами! Вот почему я пытался увезти ее в Арамур чтобы помочь скрыться от вас.
- Мы были помолвлены, - упрямо заявил Тарн. Он хладнокровно наблюдал за Ричиусом, словно все, что он от него слышал, было лишено всякого смысла. - Она собиралась нарушить клятву своего отца.
- Я знаю эту историю. Она была слишком юна, дабы понимать, что с ней делают.
- Так здесь заведено, король Вентран.
- Нет, - с горечью сказал Ричиус. - Я же видел, как вы ее украли разве вы забыли? Я видел, что вы с ней сделали. Так здесь не заведено. Может быть, для прочих вы и герой, но я знаю, кто вы на самом деле. Вы трус. В Наре вас называют дьяволом. Думаю, они правы.
- В Лиссе дьяволом называют Аркуса.
- Значит, я окружен дьяволами. Вы поработили Дьяну точно так же, как Аркус порабощает народы.
- Вы в этом уверены? - зыркнул на гостя Тарн. - Вы с ней не говорили. Возможно, она не пожелала бы ехать с вами.
- Возможно, - согласился Ричиус. - Но я хочу, чтобы она сама сказала мне об этом, а не вы. Дайте мне ее увидеть. Пусть она сама говорит за себя.
- Со временем вы ее увидите, - пообещал Тарн. - Но я должен получить от вас ответ, король Вентран. Вы сделаете это для нас? Не забывайте: речь идет и о мире для Арамура. Много жизней...
- Вы привели свои доводы, Тарн. Мой ответ зависит от Дьяны. Если она пожелает здесь остаться, я подумаю. Но если она захочет уехать, а вы ей не позволите, между нами не будет мира.
И я вас предупреждаю: если окажется, что вы хоть чем-то ей угрожали...
- Никаких угроз не будет, - холодно молвил Тарн. Ричиусу почудилось, будто он наконец сказал нечто обидное для дрола. Тарн отвернулся от него, взял перо и снова углубился в свои книги. - Когда она будет готова, я пошлю за вами. Подумайте о нашем разговоре.
- И вы сделайте то же, - ответил Ричиус, направляясь к двери. Времени осталось немного. Если посол из Лисса сказал правду, то Аркусу все-таки удалось истощить их силы. Когда он покорит их, он примется за Люсел-Лор.
Тарн с неловкой досадой отмахнулся от него.
- Всего хорошего, король Вентран.
Ричиус вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. В коридоре он остановился. Из-за двери слышалось хриплое дыхание Тарна, потом раздался гулкий кашель. Правителю каким-то образом удалось продержаться, чтобы говорить с Ричиусом, но теперь ему пришлось расплачиваться за эти усилия.
"Вот и хорошо", - мстительно подумал гость.
Он зашагал по коридору. Мозг его пылал. Так и подмывало вышибать дверь за дверью, пока он не найдет Дьяну. Как посмел этот урод вызвать его в такую даль только для того, чтобы пожурить! Даже Люсилер обманул его. Он проклинал себя и ненавидел за слепоту, вызванную любовью. Все ведь было так очевидно! Тарн устроил бурю, чтобы отнять у него Дьяну. Зачем ему отдавать ее теперь, когда ему известно, что Ричиус стремится к миру не меньше, чем они все? Он раздраженно протопал вниз по каменной лестнице южной башни. Его шаги отдавались эхом, словно пушечные выстрелы. Сегодня он был дураком, и каждая косточка в нем тряслась от отвращения, которое он испытывал к себе.
В конце коридора, соединявшего две башни цитадели, он нашел лестницу, ведущую к нему в спальню. Во время крутого подъема его мысли оставались все такими же мрачными. Увезти Дьяну отсюда будет нелегко. Воины Кронина присутствуют повсюду, и на Люсилера совершенно нельзя рассчитывать. И военачальник, и его друг поддались этому харизматическому калеке, разговоры о мире заставили их забыть о кровавом прошлом. Теперь он остался один, и, чтобы выкрасть отсюда Дьяну, ему придется рассчитывать только на себя.