- Это письмо пришло ко мне два года назад, когда война еще не закончилась. Вы тогда находились в долине Дринг.
Ричиус снова взял письмо, пытаясь угадать слово, которое читается как "Кэлак".
- О чем в нем говорится?
- Тут написано: "Мой сын мертв. Я убью человека из Нара".
Ричиус закрыл глаза. Письмо в его руке еле заметно дрожало.
- Мой сын? - спросил он. - Чей сын? Фориса?
- Его звали Тал. Когда он умер, ему было четырнадцать лет. Он только что стал воином. Это было в долине.
- Ох, нет! - простонал Ричиус. - Пожалуйста, не говорите мне этого! Его сына убили? Я даже не знал, что у него был сын!
- Один сын. Три дочери. Они остались живы. Тал умер.
- Проклятие! - прошипел Ричиус, он смял письмо в кулаке и ударил им по столу. - Он поэтому так меня ненавидит? Потому что обвиняет меня в убийстве своего сына? Бог мой, как я мог что-то знать? Я убил много людей, Тарн. Слишком много.
- Не думайте об этом. Его мог убить кто угодно. Сомневаюсь, чтобы это были вы.
- Я говорю не об этом. Хоть кто-нибудь догадывается, сколько сил я потратил, чтобы уберечь жителей долины? Я мог подвергнуть их избиению, как это сделал Гейл. Я - не стал. И теперь слышать такое... Это просто кошмарный сон!
- А что вы думали? Разве на войне гибнут только старики? Тал был воином. Он погиб как герой.
- Форис относится к этому иначе.
- Письмо написано давно. Он был охвачен горем. И я показал вам это письмо не для того, чтобы вас расстроить. И даже не для того, чтобы помочь понять Фориса. Вы кое-чего не замечаете.
Ричиус швырнул письмо на стол.
- Чего именно?
- Неужели вы не видите? Форис такой же, как вы. Он ненавидит вас, но он с вами сотрудничает. Он понимает, что так лучше.
- Он совершенно не такой, как я, Тарн, - не согласился Ричиус. - Он животное.
- Но он похож на вас, - настаивал дрол. - Он ненавидит вас за смерть сына. Вы ненавидите меня за смерть Эдгарда.
В его словах была детская наивность. Ричиус смутился. Он вдруг понял, что его ненависть к Тарну почти исчезла. Искусник улыбнулся - его кривая усмешка была удивительно теплой.
- Вы поняли, - проницательно заметил он. - Теперь мы сотрудничаем. Вы с Форисом тоже. Мы учимся.
- Тут слишком многому надо научиться, Тарн. Форис потерял сына. У него есть основания для ненависти.
- Ненависть и ненависть... Больше никакой ненависти!
- Я постараюсь, - пообещал Ричиус.
- Прилагайте все силы, иначе Форис не будет вам доверять. И вы должны выучить наш язык. Слушайте Дьяну и учитесь. Важно, чтобы вы нас понимали.
- Я буду пытаться, - кивнул Ричиус, - но времени для учебы будет немного. Дел у нас невпроворот, знаете ли.
- Дьяна будет вас учить, и вы найдете на это время. Я сказал, что это ее обязанность. Она понимает. - Лицо Тарна затуманилось. - Да, пробормотал он себе под нос, - она понимает.
Печаль, прозвучавшая в голосе дрола, пробудила в Ричиусе любопытство.
- Тарн, в чем дело? О чем вы думаете?
- О Дьяне. Она чем-то встревожена. Она была... - он сморщился, подыскивая нужное слово, - ... далекая. Теперь она не хочет со мной разговаривать.
- Наверное, она просто беспокоится о вас, вот и все. Она боится, что вы не вернетесь из Чандаккара. Женщины - они такое.
- Беспокоится? - переспросил Тарн. - Обо мне?
- Конечно, - подтвердил Ричиус. - Это вас удивляет, кажется?
Тарн отвел взгляд.
- Я ей плохой муж.
- Я тоже был плохим мужем. Но это не значит, что они меньше о нас тревожатся.
Тарн поднял свою бесполезную руку и стал ее рассматривать, медленно поворачивая, чтобы видеть шрамы и рябины, испещрявшие кисть и уходившие вверх. На его лице отразились сомнение и ужас.
- Когда увижусь с Дьяной, я скажу ей, чтобы она не тревожилась, поспешно добавил Ричиус. - Я скажу ей, что воины будут вас оберегать. Она поверит этому.
- Нет, - покачал головой Тарн, - никаких воинов.
Ричиус несколько секунд молча смотрел на него.
- Никаких воинов? Вы хотите сказать, что отправляетесь в Чандаккар один?
- Не один. Со мной едут искусники. Трое.
- Вы едете в Чандаккар с этими священнослужителями? Ох, Тарн, нет! Необходимо, чтобы с вами были воины. Слишком опасно их не брать.
- Все воины нужны здесь, в Таттераке, - возразил Тарн. - Я прекрасно без них обойдусь.
- Но Чандаккар уже может быть наводнен нарцами! Нельзя ехать туда неподготовленным! Вас могут убить.
Дрол поднял руку.
- Перестаньте! Все уже решено. Фалиндар нельзя оставить без защитников. А теперь, пожалуйста, прекратите об этом говорить. Я еду в Чандаккар с моими искусниками. Мы убедим львиного Карлаза нам помочь.
Ричиус не смог отказаться от честного вопроса.
- А что, если у вас это не получится, Тарн? Что, если львиный народ не захочет вас слушать? У вас есть другой план?
Блеск в глазах Тарна немного померк.
- Они должны меня послушаться! Они нам нужны. Другого способа захватить дорогу Сакцен нет. Это могут сделать только львы.
- Есть и другой способ, - осторожно вымолвил Ричиус.
- Какой?
- Вы! Вы можете остановить их на дороге Сакцен или где угодно еще. Вы ведь это знаете. Вам достаточно только попытаться.
Тарн с трудом поднялся на ноги.
- Как вы можете такое говорить? Разве вы меня не видите? Посмотрите!
Ричиус старался говорить спокойно и размеренно.
- Я вас видел, Тарн. Вы больны, вот и все.
- Болен? Я проклят! Посмотрите на меня! Я ужасен!
- Болезнь кожи, - заявил Ричиус. - Возможно, проказа. Я не знаю, что это такое, но это не проклятие. Вас не обрекли на такую жизнь ваши боги.
Тарн словно окаменел.
- Вы не понимаете, - сказал он наконец. - Я воспользовался своим даром, чтобы убивать. - Он широким жестом обвел свое тело. - И это результат.
- Нет, это не результат, - упорствовал Ричиус. - Это совпадение. Ваши способности - не проклятие. С их помощью вы уже однажды спасли Люсел-Лор. И вы можете сделать это снова.
- Нет! - отчаянно вскрикнул Тарн, рухнув в кресло. - Никогда так не говорите! Я наказан. Это правда. - Он опустил голову, и его голос понизился до еле слышного шепота. - Я - урод. Я отвратителен женщинам.
Ричиус подошел к искуснику и опустился на колени рядом с его креслом.
- Тарн, существуют лекарства, которые могли бы вам помочь. Все может быть иначе. Вам не обязательно постоянно испытывать боль.