ЕДИНОБОРСТВО
В доспехах воинских к исходу дня
Дочь Даргавсара села на коня.
Вот лес дремучий, вот изгиб реки,
И сердце девы сжалось от тоски.
Лежал герой на острие копья,
В глазах померкших муку затая.
Тут войско девичье она созвала,
Взволнованную речь ему сказала:
«Едва луч солнца глянет с небосклона,
Помчусь сражаться с дерзким авсароном.
Оставлен им на острие копья
Герой, с которым вместе билась я.
Убитого должна с копья я снять,
Чтоб тело павшего земле предать.
Как только меч я подыму булатный,
Пойдете вы на славный подвиг ратный».
Сама же кинулась к крутому склону
И крикнула отважно авсарону:
«Будь верен клятве и, судьбу кляня,
В бой выходи с конем иль без коня».
И великан, сев на коня, навстречу
К ней ринулся, готовый к страшной сече.
И глаз его единственный сверкал,
Как для боев отточенный кинжал.
А нижний зуб, с клыком кабаньим схожий,
Мог и неробких довести до дрожи.
Он на коне быстрее ветра мчался;
Скакун под ним дугою изгибался.
А младшие, что рядом находились,
За одноглазым в битву устремились.
Дочь Даргавсара грозно закричала:
«Послушайте, что я скажу, сначала.
Кто данной клятвой пренебречь решится,
Пусть в этой битве в камень обратится».
И великаны сразу отошли
И стали от сражавшихся вдали.
Дочь Даргавсара, чуя торжество,
На скакуна вскочила своего.
Сказала одноглазому сурово:
«Как ни хитрил, а встретились мы снова».
Их копья ударялись о щиты
И, надломившись, падали в кусты.
Они взялись за острые мечи,
Сверкавшие, как лунные лучи.
Она в сражении врагов карала.
И каждый раз от меткого удара
Слетала с великана голова.
И, наконец, невдалеке от рва
Конем на великана налетев,
Храбрейшая из самых храбрых дев
Противнику вонзила в шею меч:
Седьмая голова слетела с плеч.
Враг рухнул наземь, как гора большая.
Земля растрескалась, изнемогая,
И туча вдруг рассеялась над ними.
Их солнце жгло лучами золотыми,
Оно как бы от радости сияло,
Свет золотой на землю проливало.
Средь великанов был один глухой,
И он не слышал клятвы боевой.
Как только пал на землю авсарон,
Дубиною ударил деву он
И выбил у нее одно ребро.
Накинулись другие на него,
На копья подняли они глухого
И, в речку выбросив, собрались снова,
Вымаливая у нее прощенье
За великанье клятвонарушенье.
Сев на коней, с поникшей головой,
Они к себе отправились домой.
Грехом считалось нарушенье клятвы,
Не нарушал ее и враг заклятый.
Она ж сняла с копья Болатбарзая,
Носилки приготовила, рыдая,
И косы золотые распустила,
И прядь волос безмолвно положила
За пазуху покойного. Но вот,
Обратно войско девичье идет.
И подняли они Болатбарзая,
Несли его, долг чести отдавая.
И свято чтя обычай погребальный,
В западз внесли его в тот день прощальный.
Похоронили там его с любовью,
Напитки разместив у изголовья.
И в знак того, что нарт был с битвой дружен,
У ног сложили все его оружье.
БОЙ УАРХТАНАГА С КАРОМ И КАРАФОМ
Пока на свадьбах нарты пировали,
Кар и Караф беседу завязали.
Из дымохода в этот миг нежданно
К ним голова скатилась великана.
Кар застонал, заскрежетал зубами,
Караф повел разгневанно бровями
И вскрикнул, побледнев от изумленья:
«Хотел бы знать я, что за наважденье!