Боль постепенно проходит, и эхо моих матюков тоже затихает. Я оцениваю ситуацию. Лежу на полу, журналы в кофе, блузка тоже в нём, извещения не видно.
– Блять! – в сердцах восклицаю я.
– Кажется, кому-то нужна помощь, – раздаётся где-то позади меня; и это в общем-то не вопрос. Голос мужской, приятный, чуть хриплый и ласкающий.
Я даже не смотрю в ту сторону, потому что ещё злюсь. И мне надо направить на кого-то эту злость. Невольный свидетель моего падения подкидывает в огонь дровишек.
– Кофе, надеюсь, горячим не был? Хотя нет… судя по твоим соскам, он ледяной.
Невольно я опускаю голову и смотрю на свою испачканную одежду. И точно… горошины сосков проступили сквозь тонкую ткань бюстгальтера и блузки. У меня нормальный второй размер, я принципиально не ношу бельё с поролоновыми вкладками: вот и результат на лицо. То, что приемлемо для пляжа и курортного променада, сейчас выглядит вызывающе и неподобающе.
– Слушай, умник, ты тут можешь изображать из себя крутого горячего парня, но вместо того, чтобы рассуждать о моих сосках, мог бы и помочь. Я вообще-то упала.
Ничего, он уже слышал, как я материлась, держать марку и лицо мне не перед кем.
– Ого, значит, я горяч.
Он, что, больше ничего не уловил?
Чуть ли на задыхаясь от возмущения, я вскидываю взгляд и смотрю на него, готовая развернуться и пнуть парня как следует, чтоб не повадно было. Должны же каблуки сгодиться хоть на что-то ещё, кроме ежедневных пыток прямохождения на них? Тёмные взъерошенные волосы, глаза цвета спокойного глубокого моря смотрят на меня сверху вниз. Идеальные губы растянуты в улыбке. Нет, в ухмылке. Дьявольской сексуальной ухмылке.
– Да пошёл ты, – выплёвываю я.
– Это обязательно, – кивает он, – но давай-ка тебя поднимем и отряхнём для начала… только если тебе не нравится быть грязной девчонкой, конечно.
03
Пока мы поднимаемся в лифте на мой этаж, напряжение меду нами растёт. Дом старый, а лифт тесный, этого наглеца слишком много, он давит на меня, как и стены лифта. Становится ещё жарче: это не только смущение и духота, я ведь точно это знаю. И он, кажется, тоже что-то точно знает, потому что мы начинаем вести диалог взглядами. Многообещающими взглядами.
В итоге мы даже не успеваем дойти до двери моей квартиры, его губы просто накрывают мои. Руки грубо сдергивают пиджак с плеч, а язык слизывает сладкую влагу со щеки.
– Ммм…. божественно… кофе и секс. Хороший вкус. Очень сладко, – мурлыкает он.
Может, я должна испугаться или оскорбиться на его слова, или на то, что он меня облизывает, только это вдруг имеет обратный эффект. Я завожусь с пол-оборота. Господи, что я вообще делаю?
А я открываю свою квартиру, и мы вваливаемся внутрь. Я чувствую предвкушение. Он чертовски горяч и настойчив, и толкает меня, прижимая к стене в коридоре.
– Интересная у меня соседка. Сколько здесь живу, ни разу тебя не видел, – он наклоняется и снова меня целует. Его язык по-хозяйски ведёт себя в моём рту.
Я практически подпрыгиваю, я живот сводит лёгким спазмом, когда костяшками пальцем он проводит по нему, а потом нашаривает рукой молнию на брюках, пытаясь их снять.
– Там на кушаке крючки, – выдыхаю я. – В самом верху. Надо расстегнуть их сначала.
Он слегка отстраняется, посмеиваясь. Его синие глаза становятся ещё темнее. Видимо, он очень возбуждён и не намерен отступать. Вот тебе и случайная встреча.
Я тяну его в комнату на диван. Сижу там и как идиотка смотрю на его джинсы. Они натянулись из-за вставшего члена, рвущегося наружу. Нет, это точно будто какой-то грязный порно фильм, а я в роли шлюхи. Я точно шлюха, если до сих пор не выгнала его из квартиры. И вот удивительно, меня это совсем не волнует. Плевать я на всё хотела.
Слежу за его пальцами, расстёгивающими ширинку, смотрю, как он обхватывает сам себя рукой, и представляю, как его член войдёт в меня. Я, наверное, задохнусь от возбуждения. Он большой, длинный, крепкий с огромной красной головкой.
– Тебе не нужно мне подсказывать, как тебя раздеть… – он замолкает на секунду, и я осознаю, что он не знает, как меня зовут. Это в ещё больше мере говорит о моём падении.
Я смотрю на парня, на член в его руке, и сразу же обо всём забываю: какие нахрен приличия? Мы уже о них забыли. Это всё из-за его комментария о сосках. Они во всем виноваты. Предатели!