Мужчина с мудрым видом кивнул, и тут Соня поняла, что он немного старше, чем показался ей с первого взгляда. Тридцать, а может, и тридцать с хвостиком.
— Я прекрасно представляю, что вы чувствуете, — грустно проговорил незнакомец. — Но два выходных дня ничего кардинально не изменят. От Сиднея нужно держаться вдали гораздо дольше.
— Я должна вернуться туда в понедельник, — вздохнула Соня. — Так что выходные — это все, что у меня есть. Послушайте, я не хочу показаться невежливой, но я чертовски устала и просто мечтаю принять душ. Поставьте, пожалуйста, сумки у двери.
— Ладно, — согласился оранжевый, и Соне показалось, что он несколько разочарован. Может быть, он надеялся, что она пригласит его зайти выпить или еще что-нибудь…
Она даже попыталась представить себе, что было бы, если бы она позволила своему чрезвычайно сексапильному соседу заглянуть вместе с ней в домик Лонга. Интересно, как бы он себя повел? Сорвал одежду на пороге и овладел Соней в коридоре? А если бы осмелился это сделать, как бы поступила она?
Однако обитатель домика с лазоревой крышей покорно поставил сумки у двери и повернулся к Соне.
— Кстати, меня зовут Ричард, — сообщил он. — А вас?
— Соня. Очень приятно.
— Красивое имя. Ну что ж, Соня, если вам что-нибудь понадобится, только свистните. Я всегда рядом. Вы умеете свистеть? — поинтересовался он, провокационно улыбаясь. — Нет? Ну что вы, это так просто. Вытяните вперед свои хорошенькие губки и дуйте что есть сил.
Он улыбнулся и быстро зашагал прочь.
Глава 4
Через пару минут Ричард уже сидел на крыльце домика с лазоревой крышей, попивая пиво и изо всех сил стараясь не думать о том, как его новая соседка принимает душ.
Бесполезная трата сил. Он думал о Соне с тех пор, как она улыбнулась ему из машины, и каждая клеточка его организма страстно стремилась к ней.
Уже шесть месяцев, как он жил здесь, на «Уединенном пляже». Шесть месяцев непорочной, холостяцкой, даже монашеской жизни. Поутру Ричард выходил к океану и катался на серфе. После ужина, который он всегда готовил сам, молодой человек читал книги или слушал музыку. У него даже не было телевизора, и газет он не покупал. Время от времени, когда наезжал Лонг, Ричард отправлялся к нему, и они вместе ужинали и выпивали бутылку вина. Задерживаться было ни к чему. Бесконечные жалобы Лонга на клиентов или любовников не доставляли Ричарду никакого удовольствия, как и воспоминания о том времени, когда он сам был его клиентом.
Ричард понимал, что его своеобразный отпуск от реальной жизни когда-то закончится, но думал, что это произойдет, только когда он сам того пожелает. Он страстно хотел, чтобы внешний мир еще ненадолго оставил его в покое, и уж точно не стремился к тому, чтобы его внимание заняла некая взбалмошная рыжеволосая горожанка, которая приехала разрешать свой жизненный кризис.
Какая разница, что у нее за проблемы — развод ли, сексуальное домогательство, непристойное поведение мужчин или еще что-то, для осознания чего требуется уединение и молчание. А потом адвокаты берут за шкирку несчастных мужей или любовников и делают из них отбивную на суде, высасывая все до последней капли как в эмоциональном, так и в финансовом смысле.
Ричард нахмурился. Нечего попусту сетовать. Дженни можно только поблагодарить за то, что она вчинила ему иск и заставила его пересмотреть жизненные ценности. И Ричард наконец понял, чего хочет на самом деле, только у него на это ушло без малого полгода.
До сегодняшнего дня он меньше всего мечтал о сексуальной карусели. Переспать с соблазнительной, но явно чем-то расстроенной Соней — плохая идея.
Вся беда в том, что эта девушка тоже его хочет, Ричард это чувствовал. При этом она не хочет, чтобы он ее хотел. Это тоже очевидно, но совершенно непонятно. Ричард никогда не сталкивался с женщинами, которые одновременно и хотели бы его, и сопротивлялись естественному желанию. В крайнем случае, они просто набрасывались на него или давали понять, что доступны. Такова была сила его притягательной внешности и толстого кошелька. Ага, а ведь Соня-то не знает, что у него водятся деньги!
Он нахмурился. Может, она из тех девушек, что поддаются страсти, только если мужчина богат или знаменит? Такие особы существуют, это он знал точно. Но что-то говорило ему, что Соня — не этой породы. Она так трогательно краснела, что просто не могла оказаться хладнокровной, ориентированной на деньги хищницей. Но тогда почему она отослала его прочь, а не пригласила зайти, как сделали бы на ее месте большинство женщин?