— Я жила на пляже рядом с портом Стивенс, — призналась она. — В… мотеле.
— Понятно, — Форрест добродушно кивнул и улыбнулся одной из своих обворожительных улыбок. — Знаешь… А мне нравится, как выглядят твои волосы. Я и не знал, что они у тебя вьются.
Он протянул руку, тронул кончиками пальцев упругую прядь, накрутил ее на мизинец и уложил Соне за ухо.
— Слушай, почаще одевайся так, как сейчас. Ты выглядишь безумно сексуально. На тебе ведь и лифчика нет, да? — подмигнул Форрест, и его правая рука скользнула под ее футболку, к груди. Соня ойкнула, когда он коснулся соска, все еще напряженного после бурной ночи с Ричардом.
— Боже, я так скучал, Соня… — простонал Форрест, крепко обнимая ее и прижимая к себе. — Таких, как ты, больше нет. Я так рад, что ты не натворила глупостей, что ты такая милая и ласковая…
Губы Форреста коснулись шеи Сони, он сжал ее грудь рукой, теребя большим пальцем чувствительный темно-розовый бутон. Девушка громко застонала, испытывая скорее неловкость, чем возбуждение. Когда губы Форреста наконец приникли к ее губам, а язык стал настойчиво раздвигать сомкнутые зубы, Соня отстранилась.
— Нет! — решительно заявила она.
— Что такое? — секунду Форрест глядел на нее удивленно, а потом начал злиться. — Еще одно наказание, что ли. Ты теперь снова будешь строить из себя недотрогу, а я опять должен буду тебя добиваться, что ли?
— Нет, — сказала Соня, дрожа — она была потрясена своей реакцией на его ласки. — Нет. Я просто не хочу… Слишком скоро… Мне нужно еще время. Я не могу перестать думать о тебе и той блондинке…
На самом деле все это имело значение в пятницу, а сейчас мысли Сони были заняты только Ричардом. Вялый неинтересный секс с Форрестом казался теперь совершенно невозможным — после Ричарда-то. Соня впервые подумала о том, действительно ли ей нужны отношения, от которых саму ее будет подташнивать, и так ли страшно одиночество.
— А когда, предполагается, будет не «слишком скоро»? — поинтересовался Форрест.
— Не знаю, — Соня пожала плечами и отошла от него. Запах его туалетной воды и близость его тела почему-то начали ее раздражать.
— Только не делай этого, чтобы досадить мне, Соня. Тебе ведь понравились мои ласки. У тебя соски твердые, как камни.
Соня знала, что причиной ее возбуждения был не Форрест, но у нее не хватило мужества сказать ему правду.
— Я тебя люблю, Соня. И ты мне нужна. Не заставляй меня ждать слишком долго, — проговорил он.
— Это угроза? — фыркнула Соня. — Ты мне угрожаешь?
— Нет. Это факт. Когда мужчина любит женщину, как я люблю тебя, он хочет заниматься с ней любовью.
Соня уставилась на него. Форрест был прав. Но почему тогда ей совершенно не хотелось сближаться с ним?
Может, он слишком торопится? Или нечистая совесть мешает ей почувствовать все, как раньше?..
— Слушай, я понимаю, что причинил тебе боль, — произнес Форрест, и взгляд его потеплел. — Много боли. И, конечно, я понимаю, что тебе нужно некоторое время, чтобы простить и забыть. Как насчет того, чтобы я оставил тебя в покое на всю неделю и дал возможность во всем разобраться?
— Отлично, — кивнула Соня, отмечая, что раньше ее расстроило бы это «в покое на всю неделю», а теперь — только обрадовало.
— Но в следующую субботу у меня вечеринка, и я очень надеюсь, что ты будешь на ней хозяйкой, как раньше. Я не хочу объяснять отсутствие своей девушки никому из моих заказчиков или коллег. Ты сделаешь это для меня?
Соня не видела причин отказываться.
— Конечно, — сказала она.
— Ты моя куколка, — улыбнулся Форрест. — И ты поможешь мне все подготовить, закуски и тому подобное? Как ты знаешь, в субботу мне приходится работать. Это наш самый деловой день. Ты сможешь прийти пораньше?
— Если хочешь.
— Да, я же без тебя как без рук! — воскликнул Форрест. — Ты все так здорово организовываешь. Я надеюсь, к тому времени у тебя не останется возражений против того, чтобы провести со мной ночь.
— Может быть…
— Я обещаю, что не буду на тебя давить.
Соня внезапно осознала, что Форрест изо всех сил старается наладить отношения. Он менялся на глазах: вел себя как понимающий, деликатный человек. Ее снова стали мучить угрызения совести.
— Извини, что так получается, — пробормотала она. — Я хотела бы… Но я правда не могу.
— Все в порядке, дорогая, — улыбнулся Форрест. — Я понимаю. Честно. Ведь я сам виноват.
Соне не хотелось, чтобы он так говорил, ведь сейчас она сама была той, кому потребовался «секс, просто секс». Сейчас она, выглядящая, как драная кошка после безумной ночи, снова вела себя то ли как Белоснежка, то ли как Спящая Красавица. А чувствовала себя при этом последней дрянью и была уверена, что просто умрет, если Форрест когда-нибудь узнает об ее измене.