— Дин, у тебя щеки красные, — мои размышления прерывает голос Ани. — Ты не заболела? — проверяет мой лоб тыльной стороной ладони.
— Я? — бормочу, убирая ее руку. — Нет. Что-то душно в комнате стало, — воспользовавшись моментом, подхожу к окну и открываю на микропроветривание.
Щеки действительно пылают, дыхание учащается, а в животе от волнения порхают бабочки, ведь во сне Тим целовал меня, и это было так восхитительно и нежно, что я до сих пор нахожусь под впечатлением.
Кажется, кто-то мне говорил, что с четверга на пятницу снятся вещие сны…
— Я похожа в этом платье на новогоднюю елку, — оглядываю себя уже перед самым выходом.
— Ты похожа на горячую студентку, — парирует Аня. — Изумрудное платье, каштановые волосы и офигенные ножки. Чемезов обалдеет, поверь мне, детка! — мечтательно добавляет она.
Я надеваю утепленный жакет и оборачиваюсь к Ане. При мысли о том, что Тим увидит меня в таком коротком и открытом платье, тревожно сосет под ложечкой. Он точно отвесит одну из своих идиотских шуточек.
Блин.
И о чем я думала, когда согласилась надеть Анькино платье?
Но переодеваться уже нет времени, мы итак опаздываем.
Плевать на Тима. Этой опасной личности для меня не существует.
— А при чем тут Чемезов? Мы с Брагиным договорились встретиться у входа, — сообщаю подруге.
— Значит Брагин — твоя защита от Тима на сегодня? — догадывается Петрова.
— Без понятия, о чем ты, — прихватив черный клатч, который мне подарила бывшая девушка Кости, я выхожу из комнаты.
Но дотошная Аня продолжает свой допрос уже в коридоре.
— Интересно, а Саша в курсе, что ты решила использовать его в качестве контрацептива от нежелательного Тима?.
Мне требуется вся сила воли, чтобы не наброситься на нее с кляпом.
— Ань, ты точно ненормальная! — сердито бормочу, злясь на то, как быстро Петрова меня раскусила.
— А ты такая засранка, — бесстрашно возражает Аня.
Глава 6. Тим
Стоя на балконе, я наблюдаю за тем, как первокурсники скачут под один из осточертевших хитов минувшего лета. В прошлом году на посвящении я вел себя точно также, а позже, уже утром, обнаружил, что нахожусь в постели какой-то московской чики. В тот же день мы снова отправились в клуб, и на следующий день, и так всю неделю, а к концу первого семестра я уже мог спокойно водить экскурсии по самым злачным заведениям столицы. Но моя головокружительная карьера гида, увы, закончилась слишком быстро. Пацаны, мой вам совет, никогда не мутите с дочкой ректора, особенно, если вы не в курсе, что она таковой является. В противном случае готовьтесь, что вам предложат (на выбор) примерить свадебный смокинг или берцы. Мне пришлось объяснять ее папаше, что, как бы, не я снял с нее пломбу, да и его дочурка далеко не невинная овечка, но тот, застукав в постели своей дочери, даже слушать меня не стал. “Женись, — говорит, — паскудник ты эдакий”. Естественно я послал эту чокнутую семейку куда подальше, за что и поплатился отчислением. Тогда и вышли мне боком все мои прогулы, и так некстати нарисовавшая академическая задолженность. О моем отчислении мать узнала только к концу первого курса. Криков было — думаю, вы можете себе представить. С тех пор я у нее под колпаком. Шаг влево, шаг вправо — трындец.
Черт. Все-таки в Москве было весело, не то, что здесь. Хотя…
Просканировав взглядом толпу, я останавливаюсь на паре зачетных ножек и несколько секунд любуюсь ими, пока вдруг не узнаю их обладательницу.
Арсеньева.
Арсеньева?!
Ну ни хрена себе дела!
Нет, я догадывался, что под джинсами, длинными юбками и безразмерными свитерами Дина прячет довольно симпатичную фигурку, но чтобы она оказалась настолько горячей.
Щелкнув шейными позвонками, я беру курс на маленькое блестящее платье, спускаюсь по лестнице, протискиваюсь сквозь компанию танцующих девчонок и подхожу к Дине со спины.
— Насекомыш, шикарно выглядишь, — жадно втягиваю носом аромат хорошей девочки, такой воздушный, ненавязчивый и чистый. — И пахнешь зефирками. Для меня старалась?
Развернувшись, Дина пронзает меня надменным взглядом.
— Конечно же нет.
Сложив руки на груди, она демонстрирует манящую ложбинку между ними. О чем, само собой, даже не догадывается. Мой взгляд ныряет ей в декольте. Заметив это, Арсеньева заливается краской и опускает руки.
— Сделаю вид, что поверил. Что тебе взять? Коктейль, пиво? — мне приходится перекрикивать грохочущую музыку.
Дина качает головой.
— Я не пью алкоголь.
— Ну ещё бы. Ты же у нас вся такая правильная.
Взгляд Дины становится сердитым, но даже с такой гневной миной она выглядит соблазнительно. Отвечаю. Эта девчонка, определенно, в моем вкусе.
Да она во вкусе любого, у кого есть глаза и то, что пониже.
— Если ты закончил испытывать на мне свои примитивные подкаты, я пойду танцевать, — Арсеньева огибает меня.
— Эй, подожди! — окликаю ее, оглянувшись.
Мои слова тонут в низких частотах музыки.
Примитивные подкаты? Да что с ней такое?!
Стиснув челюсти, я наблюдаю за тем, как Дина подходит к какому-то долговязому парню и приветливо ему улыбается. Тот приобнимает ее за спину и увлекает на танцпол, но прежде Арсеньева зачем-то оборачивается и находит меня взглядом. На ее губах играет легкая улыбка.
Расслабившись, я ухмыляюсь, потому что, кажется, догнал фишку. Женская недоступность и все такое, да? Она хочет, чтобы я штурмовал ее, как крепость. Ей хочется меня подразнить.
Зря, ой как зря.
Ведь теперь я ни перед чем не остановлюсь, пока не получу свое. А я точно получу. Меня так воспитали.
— Ну что, опять облом? — в плечо толкает Фриц.
— Все под контролем. Это часть стратегии, — отмазываюсь я.
— Ага, рассказывай, — смеётся Немцев. — Есть одна тема, если вдруг твоя стратегия не проканает, — загадочно произносит он, явно набивая себе цену.
— Ну и?
— Потом расскажу. Мы же сюда не трепаться пришли, — ухмыльнувшись, Фриц обвивает руками подошедшую к нему Аню.
Я снова пялюсь на Дину, ведь теперь, когда я разглядел девушку по-настоящему, мне сложно перестать ее замечать.
Однако Фриц оказался прав, вся та чушь с доверием, которую он втирал мне, в случае с Арсеньевой катастрофически важна. Только как заслужить ее расположение? Может, сделать такую же идиотскую стрижку, как у того парня, рядом с которым она виляет бедрами?
Сжав зубы, я достаю мобильник из кармана и озадаченно пялюсь в экран, увидев от отца второй пропущенный за неделю.
Интересно, зачем я ему понадобился?
Чтобы найти место потише, я выхожу в вестибюль и сам ему перезваниваю.
— Какие люди, — говорю без особого энтузиазма.
— И тебе привет, сын, — отвечает отец, посмеиваясь. — Я звонил пару дней назад.
— Я подумал, ты ошибся номером.
— Тимофей… — вздыхает он.
— Да я уж почти девятнадцать лет как Тимофей.
— Ты обиделся, да? — после паузы спрашивает он.
Я громко фыркаю в трубку.
— Я что, телка обижаться?
— Пойми, я не мог ничего поделать. Что ты там опять натворил? Твоя мама мне весь мозг вынесла.
— Это ее обычное состояние.
— Не говори так. Она же за тебя переживает.
— Ух-ты, мне послышалось, или ты ее защищаешь? — с сарказмом интересуюсь у отца.
— Наши отношения с мамой тебя не касаются, — осаждает меня он. — Что там у тебя? Я слышу музыку.
— Я в клубе.
— Ну ясно. Где ж тебе ещё быть? — действует мне на нервы своим ироничным замечанием.
— У меня посвящение в студенты. Дубль два. Так что, сегодня я нахожусь здесь легально.
— Ясно. Поздравляю, что ли. С посвящением, — судя по тону, отец просто угорает надо мной.
— Ага. Спасибо. Деньги переведешь? У меня по нулям, — нахально заявляю я.
Отец снова вздыхает.
— Нет, с деньгами не могу помочь. Извини. Я ей слово дал.
— Блеск. Взялись за мое воспитание. Очень своевременно.