— Это было эксклюзивное мероприятие, и нам запрещено разглашать информацию о нем! Вот выйдет статья о спектакле в… — я чуть не упомянула «Волшебное зеркало», но вовремя опомнилась и продолжила: — в аккредитованных журналах, тогда мы и ответим на все ваши вопросы!
Магл посмотрел на меня странно, подумал немного, а потом решительно кивнул:
— Да, всякое бывает у богачей и артистов! Простому человеку не понять! А какой хоть спектакль-то был?
Роми отчаянно взглянула на меня, но я ответила, почти не думая:
— «Сон в летнюю ночь» Уильяма Шекспира, — книги этого писателя, одного из немногих маглов, имелись в библиотеке Блэквуда. Папа очень любил трагедии Шекспира и часто их цитировал, а мне нравились комедии этого талантливого простеца. — Мы все изображали свиту Титании — королевы фей… — я не знала, как, по представлениям маглов, одеваются феи, поэтому на всякий случай добавила, чтобы простец не удивлялся: — Постановка была авангардная…
Папа был в курсе магловских театральных новостей и иногда рассказывал мне об авангардных спектаклях.
— Чего только не бывает! — поразился старик.
Сириус открыл рот, собираясь о чем-то спросить, но Роми грозно взглянула на него, и мой несносный кузен не сказал ни слова.
— А где вы живете в N? — мерзкий старик продолжил расспросы.
На этот раз ему ответила Молли, а я, забыв о хороших манерах, облокотилась на стену сооружения, рядом с которым мы стояли. Я задыхалась от пережитого волнения, у меня дрожали колени.
Вдали послышался какой-то шум; все остальные маглы оживились.
— А вот и автобус едет! — обрадовался любопытный простец. — И именно тот, что вам нужен!
Тут я почувствовала омерзительный запах и гул, напоминавший одновременное гудение множества докси. Вскоре я увидела автобус, и выяснилось, что гудел и вонял именно он.
Немагическое устройство подъехало к нам и остановилось, выпустив в воздух клубы неприятно пахнущего дыма. Роми, Молли и Сириус вместе с маглами подошли к автобусу, а на меня навалилась такая слабость, что я не могла сделать ни шагу.
— Нарцисса, иди скорее! — сестра, очень сердитая, обернулась ко мне. — Автобус нас ждать не будет!
Раздалось странное шипение, и часть стены магловского устройства сложилась несколько раз и отъехала в сторону, давая людям возможность проникнуть внутрь. Нужно было идти, но я не могла, не могла…
— Вы поезжайте, а я останусь, — сумела я выдавить из себя несколько слов. Вспомнив то, что Прюэтт говорила любопытному старику, я быстро продолжила: — Мне что-то нехорошо, но вы за меня не волнуйтесь, я у тети переночую, она живет недалеко, в соседней деревне! А родителей ты предупредишь, они волноваться не будут!
Маглы быстро заходили внутрь, а Роми, Молли и Сириус стояли у дверей и смотрели на меня.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — еще раз уточнила сестра.
Автобус просигналил.
— Да-да, — я улыбнулась и закивала, потому что не была уверена, что они меня услышат. — Заходите же внутрь, а то без вас уедут!
Сестра в последний раз оглянулась на меня, а потом вместе с подругой и кузеном зашла внутрь. Магловское устройство снова зашипело, и двери закрылись. Затем автобус зарычал, сорвался с места и поехал по дороге из странного материала, изрыгая клубы темного, вонючего дыма.
Я стояла на опустевшей остановке и махала магловскому устройству, пока оно не исчезло из виду, а затем отправилась обратно. Хотя я знала, что Роми, Молли и Сириус уехали ненадолго и скоро вернутся, на душе у меня было так тяжело, как будто мы расстались навсегда, и я с трудом сдерживала слезы. Даже мерзкий кузен не вызывал у меня такого негодования, как обычно…
Но, покинув деревню, я вынуждена была вернуться от грустных мыслей к суровой реальности. Вдруг мне показалось, что я забыла, где нужно сворачивать с дороги, по которой мы шли за Молли, к тропинке, ведущей к Блэквуду. Я испытала самую настоящую панику, но через несколько минут узнала дуб, вокруг которого мы плясали, выйдя из поместья, и направилась к нему.
Через ворота я прошла без приключений: меня вновь ослепил яркий белый свет, а затем я оказалась в знакомом парке.
С лужайки перед домом доносилась музыка, — значит, гости все еще танцевали. Я очень удивилась: мне казалось, что прошли века с того времени, как мы четверо покинули территорию поместья.
Я понимала, что в своем нынешнем состоянии не должна показываться на глаза гостям, дабы не омрачать их веселье, поэтому быстро зашагала в глубь парка. Некоторое время я шла, не задумываясь, куда направляюсь, и в недоумении остановилась у невысокой кованой черной ограды, за которой, как я знала, находится усыпальница тех Блэков, которые жили и умерли в Блэквуде. Раньше я никогда там не бывала, но сейчас потянула ручку калитки на себя и вошла, сама не зная почему.
Я медленно шагала по аллеям, читая надписи на надгробных памятниках. Дойдя до дальнего конца кладбища, я почти у самой стены увидела три небольшие могильные плиты, у подножия которых лежали мягкие игрушки. Удивленная, я подошла поближе и прочла:
Поллукс Сигнус Блэк (10.01.01.20.1949.1949)
Кастор Сигнус Блэк (23.06.07.04.1950.1950)
Арктур Регул Блэк (15.03.04.25.1957.1957)
В тот момент я не поняла, что вижу, но все равно почувствовала себя нехорошо и бросилась бежать к калитке.
Повзрослев, я часто думала, что испытывали родители, когда их долгожданные сыновья умирали в младенчестве. Я не знаю, как мама могла улыбаться, радоваться жизни и заботиться о нас, потеряв троих детей. Я бы так не смогла…
Выбежав с кладбища, я бросилась к лужайке, где еще продолжался бал, и остановилась лишь в нескольких метрах от стульев, на которых сидели гости. Тут со мной что-то случилось. Я смотрела, как мои родные и друзья танцуют, пьют принесенные домовиками коктейли, болтают, и мне вдруг показалось, что я вижу не живых людей, а марионеток. Это было невыносимо странно и страшно, и я снова бросилась в глубь парка, чтобы не видеть пугающую картину и поскорее забыть о том, какими мне показались люди, знакомые с самого раннего детства. В парке, среди зеленой листвы и птичьего щебета, я пробыла довольно долго — до того времени, когда голод напомнил мне, что близится ужин, который собирались подать в Большом зале Блэквуда.
Нас хватились примерно тогда же. Узнав от родителей, что Роми, Молли и Сириуса никто не видел с того момента, как они в самом начале танцев ушли с лужайки, я испугалась и все рассказала о нашем приключении. Я ждала наказания, но мама побелела как полотно и отчаянно взглянула на отца, а тот сразу посерьезнел и вместе с дядей Орионом, дядей Колином, мистером Лестрейнджем и мистером Эйвери быстро зашагал к воротам. Тетя Вальбурга бросилась за мужчинами, но мистер Лестрейндж негромко сказал:
— Вэл, присмотри за женщинами, — и она вернулась к нам.
Намного позже я узнала, что Роми, Молли и Сириус без происшествий доехали до города, там решили немного погулять и увлеклись, тем более что деньги у моего кузена еще оставались. Опомнились искатели приключений лишь вечером, когда магловские магазины начали закрываться.
Тем не менее, сестра, ее подруга и Сириус умудрились сохранить необходимую для покупки обратных билетов сумму и успели на нужный автобус. Искатели приключений как раз шли по деревенской улице, направляясь к воротам нашего поместья, когда столкнулись с отправившимися на их поиски мужчинами.
Не знаю, как родители моего кузена и Молли наказали детей за непослушание, но наша мама так отчаянно заплакала, обняв Роми, что стало ясно: никаких наказаний высокородной барышне Блэк не будет.
Сильнее всех в этой истории пострадала я: Роми обиделась на меня за предательство и не разговаривала до самого своего отъезда в Хогвартс. А я и сейчас считаю, что поступила правильно: ведь, если бы трем странно одетым детям встретились нехорошие маглы, это приключение могло бы закончиться трагедией!
Сестра сменила гнев на милость только первого сентября, на платформе 9 ¾. Увидев, что я сейчас заплачу, Роми обняла меня и сказала: