– Мне показалось, тебе всего этого больше не нужно.
Вопрос этот, точно смертоносная стрела, вонзился в самую цель. Остин по-прежнему хранил спокойствие, однако его слова шли поперек ее логики, и это заставляло Би защищаться. Что, в свою очередь, вызывало в ней досаду и раздражение. А она и без того была изрядно взбешена на Чарли Хаммерсмита, так что уже готова была сжечь дотла этот проклятый город!
Впрочем, сейчас ей это было лишь на пользу. Гнев и ярость были куда лучше тошнотворного ощущения под ложечкой и ноющей боли у сердца.
– Да, мне и не нужно было, – согласилась Би, изо всех сил стараясь тоже держаться спокойно.
Эмоциональный всплеск сейчас был для нее слишком рискованным. Она решительно распрямила спину.
– То, что мне предложили – идеальный для меня вариант. Я буду заниматься тем, что я хорошо знаю и люблю, тем делом, где мне просто нет равных, только в намного более удачной среде. Я стану заправлять в фирме всем, что касается рекламы. Я сама буду начальником – только хорошим начальником. Уж точно получше того, что был у меня. Таким, кто будет благотворно влиять на саму культуру коллективного труда. Кто сможет сотрудничать с широким кругом людей с совершенно разными интересами. Я смогу сплотить людей и повести за собой, вместо того чтобы стравливать их друг с другом.
Она сможет исправить все те сотни мелких раздражающих факторов, которые, точно муравьи, казалось, заползали ей под кожу, пока Би работала в Jing-A-Ling.
Быть может, как раз этого ей и хотелось больше всего.
– И у меня появится возможность заткнуть этого Чарли Хаммерсмита раз и навсегда.
– Стоп, погоди-ка. Что?! – последовала долгая пауза. – Весь этот сыр-бор из-за твоего бывшего придурка-начальника?
– Ну разумеется, нет. – «Нет. Ни в коем случае!» – Но он мне с утра сегодня позвонил и предложил вернуться к нему в компанию. А когда я отказалась, то стал мне угрожать. Он по-настоящему мне угрожал, Остин! – При одном воспоминании об этом у Би затряслась державшая телефон рука. – Он откровенно намекал, что стоит ему сказать слово – и я никогда больше не получу никакой работы в рекламном бизнесе. А потом он сказал, что я слишком по-девчоночьи себя веду и у меня кишка тонка, чтобы чего-то серьезного добиться. Так что пусть теперь он выкусит!
– Он сволочь, Беатрис, и ты сама это знаешь. Не надо позволять ему так сильно на тебя влиять.
– Он и не влияет.
– Да ладно! – Остин недоверчиво усмехнулся. – Он тебя выбесил, и теперь, вместо того чтобы вернуться в Криденс, ты решила назло ему остаться в Лос-Анджелесе.
Нет, Чарли был толчком, но вовсе не причиной. И к тому же тут все было намного глубже.
– Остин, он не просто выбесил меня. Он меня… оплевал.
От этой мысли ее голос задрожал. Она не винила Остина, что тот не понимал всей глубины ее переживаний. Ведь, если не считать ее гневных тирад еще в начале знакомства по поводу того, какой негодяй и ублюдок этот Чарли, Би не посвящала Остина в события того дня, когда она ушла с работы, которой так долго отдавала всю себя.
– Я столько лет надрывала задницу в этой компании. Ради этой должности. Пахала как вол – вдвое больше остальных. Я принесла им целые горы денег и получила больше наград за свои рекламные кампании, чем все они, вместе взятые. Я оставалась допоздна и работала по выходным. Я хватала трубку на всякий его звонок независимо от того, какое время суток и в отпуске я или нет. Хотя и отпусков-то у меня было немного!
Да, остальные сотрудники летние отпуска проводили в мексиканском Кабо или на Карибах, ездили на горнолыжные курорты. Но нет – только не она! Би вообще редко куда уезжала из города.
– И когда ко мне заявлялись хедхантеры, я всех их сразу отсылала подальше, потому что Чарли превыше всего ценил преданность. Вот только ко мне это, судя по всему, никак не относилось. Отдавая тот угловой кабинет, который я уже десять раз успела заработать, этому вопиюще некомпетентному типу, он всем нашим рекламным кругам, всем моим коллегам как бы сообщил, что я недостаточно хороша для этой должности. Что из меня не получится руководитель. Что я… недотягиваю до планки.
На последнем слове голос ее дрогнул. Потеря этой должности заставила Би почувствовать себя дико беспомощной – в точности как в детстве, когда она была не в силах контролировать в своем доме обстоятельства семейной жизни.
– Беатрисс, детка… Мне очень жаль, что с тобой так обошлись. Ты потрясающая личность, а он – просто дебил.