Важным научным достижением М. А. Петрова следует, на наш взгляд, полагать выявление причин и сущности так называемого «кризиса морского командования», выразившегося, в частности, в смене командующих Черноморским и Балтийским флотами в июле и августе 1916 г. соответственно. Высказав вполне аргументированную точку зрения на причины смещения с должностей адмиралов А. А. Эбергарда и В. А. Канина, автор обоснованно связал эти весьма неоднозначные кадровые решения с общим кризисом системы стратегического управления военно-морским флотом[41].
В монографиях «Подготовка России к первой мировой войне на море» (1926 г.) и «Морская оборона берегов в опыте последних войн России» (1927 г.) в наиболее полном и аргументированном виде отражены результаты научных изысканий М. А. Петрова в вопросах истории строительства флота накануне Великой войны, стратегического планирования в морском ведомстве России и собственно применения морских сил на российских театрах в 1914–1917 гг. Наконец, М. А. Петровым создано первое, хотя и весьма сжатое, «сквозное» описание боевой деятельности отечественного флота в Первой мировой войне, помещенное автором в заключительные главы фундаментального труда «Обзор главнейших кампаний и сражений парового флота в связи с эволюцией военно-морского искусства»[42].
Исследования М. А. Петрова[43], дополняя друг друга, дают четко очерченную, в достаточной мере документированную картину процессов подготовки России к войне на море и боевой деятельности сил флота в 1914–1917 гг. Вместе с тем автор, сосредоточивший свое внимание на тактической и оперативно-стратегической составляющих проблемы, оставил, по существу, «за кадром» политические и экономические аспекты военно-морского строительства. На это обстоятельство, в частности, обратил внимание К. Ф. Шацилло, подвергнувший сочинения М. А. Петрова весьма резкой и отчасти справедливой критике именно за «узкопрофессиональный подход» и недостаточно широкую источниковую базу исследований[44].
В целом, оценивая достижения советской исторической науки 20 — 30-х гг. прошлого столетия в части изучения «морской» составляющей Первой мировой войны, приходится констатировать, что опыт применения отечественного ВМФ в 1914–1917 гг. был исследован далеко не в полной мере, что особенно заметно на фоне без преувеличения огромного массива исторических сочинений о военных действиях на сухопутных фронтах[45]. Трудно не согласиться с Д. Вержховским и В. Ляховым, полагавшими, что «советские военные историки тогда мало уделяли внимания военным действиям на морях»[46].
Что же касается содержательной стороны исследований, то мы приходим к мнению, что, несмотря на признание некоторых очевидных достижений, в советской военно-морской историографии 1920-30-х гг. преобладали весьма критические, а в некоторых случаях уничижительные оценки результатов деятельности отечественного ВМФ. Ориентируясь на политические аксиомы того времени, носящие агрессивный классовый характер, исследователи в большинстве своем сходились во мнении, что «гнилостный» самодержавный режим а priori был неспособен выработать адекватную направленность строительства флота, должным образом подготовить его в войне и эффективно применять в военное время. При этом, как полагали советские историки, спорадические попытки немногочисленных «передовых» офицеров (к ним относились, как правило, те, кто после 1917 г. продолжил службу в РККФ и уцелел при последующих «фильтрациях» и «чистках») и единственного «прогрессивного» представителя высшего морского руководства (таковым был признан командующий флотом Балтийского моря адмирал Н. О. фон Эссен, не доживший до революции) не могли преодолеть повсеместной «косности» и «бездарности».
Впрочем, жесткая идеологическая подоплека рассмотрения действий Российского флота в Первой мировой войне давала и позитивный результат — целенаправленно и безжалостно вскрывались малейшие ошибки и недостатки, чего нельзя сказать, например, о советской историографии Великой отечественной войны 1941–1945 гг.
Общая тональность оценок деятельности отечественного ВМФ в Первую мировую войну в советской литературе и публицистике коренным образом изменилась лишь в годы Великой Отечественной войны, когда идеологическая доминанта классовой борьбы уступила место общенациональной идее освободительной войны против гитлеровской Германии и ее сателлитов. Уже в июньском-июльском 1941 г. номере «Морского сборника» была опубликована передовая редакционная статья программного характера, где, в частности, упоминалось о «дерзких наступательных операциях русского флота» в годы Первой мировой войны как об актуальном историческом наследии отечественного флота[47]. В этом смысле весьма показательно, что в литературе и публицистике этого периода Первая мировая война стала именоваться «русско-германской войной 1914–1917 гг.»[48], тогда как до 1941 г. обозначалась в большинстве случаев как «мировая империалистическая».
41
42
43
См. также:
44
45
См. подробнее:
46
47
Военно-Морской флот СССР выполнит свой долг перед Родиной // Морской сборник. 1941. № 6–7. С. 16.
48
См., например: Боевые донесения командиров о некоторых операциях на Балтийском море в 1914 и 1915 гг. (из документов Центрального государственного военно-морского архива) // Морской сборник. 1941. № 6–7. С. 90.