– Будь осторожен! – На этот раз я действительно ее услышал, но ей не о чем волноваться. Моя жажда вытереть лицо Крейга об пол, поможет мне сделать это движение.
К сожалению, в середине движения я почувствовал, что мое тело повернулось неправильно, так, что моя голова нацелилась в пол.
Потом все потемнело.
Аврора
Я бежала.
Мои руки ударились о свод, и я повернулась в воздухе.
Земля приближалась с огромной скоростью.
Я словно наблюдала со стороны, как кто-то повернулся в воздухе и тяжело рухнул вниз...
Я быстро заморгала, пытаясь очнуться от кошмара. Но это был не кошмар, и на этот раз это была не я...
Это был Митч.
– Митч, нет!
Я слышала, как кто-то громко кричал. У меня пересохло во рту, и я осознала, что кричала я.
Всё случилось так быстро. Он бросился вперед и пути назад не было. Его голова ударилась о пол, за ним последовало тело, упав набок под неудобным углом.
Он был без сознания.
Крики и вопли вокруг меня звучали приглушенно. Все двигались словно в замедленной съемке. Я бросилась бежать, игнорируя предупреждения друзей. Конечно, я рассказала им о своем несчастном случае, и, думаю, они просто боялись, что это навредит мне. Мне было все равно. Я должна была убедиться, что Митч в порядке.
Я побежала к центру круга, и даже Крейг со всем своим чистым злом опустился на колени рядом с бессознательным телом Митча, выглядя очень обеспокоенным. Он протянул руку, чтобы коснуться Митча, когда я закричала.
– Не двигай его!
Крейг моментально отдернул руку.
Я почти добралась до Митча, когда почувствовала, что меня останавливают. Я пнула в ответ, но руки были слишком сильными. Я оглянулась и узнала вышибалу клуба.
– Медикам нужно место! Все отойдите! – закричал он мне в ухо.
Как бы мне ни хотелось быть рядом с Митчем, я мгновенно расслабилась в руках вышибалы. Я не была глупа. Ему нужна была помощь, которую я не могла оказать. Хоть я и знала, что мы с Митчем в очень плохих отношениях, я чувствовала, что все это была моя вина.
Это я сказала ему, что Крейг не заслуживает победы.
Я была той, кто научила его этому чертовому штопору.
И это я была единственной, кто спорила с ним перед сражением.
Теперь он кучей лежал там, на полу, с той же травмой, что была и у меня.
Я так же была той, кто могла лишить его страсти, как когда-то лишилась ее я.
Митч
– Оставайся в сознании! Оставайся в сознании! – кричал голос надо мной.
– Митч, сколько пальцев я показываю?
В каждом из моих глаз светился свет. Я хотел возразить и сказать им, что он слишком яркий. Я был ослеплен, но у меня не было сил оттолкнуть их.
Сквозь туман я ответил: – Четыре.
Четыре.
Точное число 90-х, которые сделал Крейг. Вероятно, он выиграл баттл.
Дерьмо.
– Ты чувствуешь это? – Меня трясли и тыкали в ребра, ноги и грудь.
–Да, – выдавил я, чувствуя, как мою шею что-то обхватывает.
Голос опять заговорил.
– Может быть больно, сделай вздох.
– Аааа…
Мое тело подняли и перенесли на какие-то доски. Вскоре меня выкатили на каталке из клуба
– Митч! Митч!
Это была Аврора?
Я закрыл глаза, внезапно почувствовав усталость.
Темнота.
Ладно, я потерял сознание. Снова очнулся, когда меня по коридору, освещенному флуоресцентными лампами. Кучка врачей и медсестер смотрела на меня сверху вниз, выкрикивая какие-то термины, которые я, блядь, не понимал.
Я изо всех сил старался слушать, но мысли путались. Все время пока они суетились над мной, я мог думать только о том, смогу ли я снова заниматься брейком?
Аврора
– Могу я увидеть Митча Адачи? – Я хлопнул рукой по столу медсестры и пристально посмотрела на нее.
Должно быть, она привыкла к таким людям, как я, потому что спокойно подняла подбородок и одарила меня вежливой профессиональной улыбкой.
– Простите, мисс, но сейчас его может видеть только семья. Полагаю, вы не семья?
– Нет, я... – мой голос затих. Я даже не его девушка. – Я друг.
Она сочувственно кивнула и указала на приемную.
– Пожалуйста, присаживайтесь. Я дам вам знать, когда у меня будут новости.
Я застонала и снова хлопнула рукой по стойке. Повернулась к своим друзьям, которые нервно толпились в приемной. Клеменс даже держала в руке чашку больничного кофе, скорее всего, просто чтобы чем-то заняться, поскольку она никогда не пила ничего, кроме кофе из органических кофейных зерен.
– Как он? – Бамбук взглянула на сестру и усмехнулась. – Его охраняет Смауг?
– Она сказала только члены семьи, – Пробубнила я, чувствуя себя беспомощной.
Клеменс положила свою тонкую руку мне на плечо и сжала его.
– Аврора, я думаю с ним все будет хорошо. После твоего...
Бамбук стрельнула в нее раздраженным взглядом.
– Это не особо помогает.
Я осмотрела зал ожидания, где собрались многие участники мероприятия. Все «Разрушители», даже Крейг, и никто из них даже не взглянул на меня.
Я покачала головой и прикусила губу.
– Если мы не получим новостей в ближайшее время, я сойду с ума.
В этот момент раздвижные стеклянные двери отделения неотложной помощи открылись, и внутрь ворвался холодный воздух. В комнату вбежала миниатюрная женщина, за которой следовал испуганный мужчина постарше.
– Это родители Митча, – сказала мне Бамбук. – Они были за границей на отдыхе и похоже действительно очень спешили.
Я не могла их винить. Если бы мой сын был в реанимации, я бы прилетела в случае необходимости.
Я кивнула.
– Ну, может теперь мы что-то узнаем.
Мы наблюдали, как медсестра провожала родителей Митча к нему в отделение, и, как бы нелепо это ни звучало, я не могла не почувствовать зависти. Они узнают, как у него дела раньше меня, но кто я для него теперь? Просто какая-то сука, которая даже не услышит его извинений.
– Все будет хорошо, – прошептала Бамбук.
Я проводила взглядом его родителей и закусила губу.
– Я надеюсь на это.
***
Прошло около тридцати минут, прежде чем Адачи вернулись к нам. Я вскинула голову, движимая любопытством и неутолимой потребностью выяснить, что, черт возьми, происходит. Они остановились, чтобы поговорить с медсестрой или Смаугом, как ее называли среди «Белладдон», и та указала на меня.
– Как ты думаешь, что происходит? – наклонилась Кэти. В этот момент Адачи полностью завладели всем вниманием в зале.
Все смотрели, как родители Митча решительно направились в нашу сторону. Когда они подошли ближе, я поняла, от кого Митч получил свою привлекательную внешность. Его мать обладала царственной красотой и совсем не выглядела старой. Клянусь, она пила из источника молодости или заключила какую-то сделку, чтобы стать бессмертной. Следом был его отец, такой же красивый. Как и у Митча, у него были миндалевидные глаза, сильная челюсть, и идеальный нос. Если представить, как будет выглядеть Митч лет через тридцать, то я бы сказала, что у него впереди хорошее будущее.
Миссис Адачи вошла в приемную и огляделась. «Разрушители», которые держались на расстоянии от «Белладонн», вскочили на ноги. Ее тонкие губы растянулись в нервной улыбке, когда она обратилась ко всем нам.
– Митч в порядке. Уверена, он будет счастлив узнать, что вы все о нем волнуетесь.
Коллективный вздох в комнате был неоспорим. Казалось, что воздух стал легче и с плеч сбросили тяжелый груз.
Она осмотрелась вокруг, пока ее глаза не остановились на мне.
– Ты должно быть Аврора, верно?
Я чувствовала, как все головы поворачиваются в мою сторону. Я сглотнула и застыла, чувствуя себя оленем в свете фар. Обычно я привыкла к вниманию, но это было за пределами всего, что я когда-либо испытывала.
– Да, это она. – Клеменс толкнула меня вперед, и я споткнулась перед его родителями.
Миссис Адачи с любопытством посмотрела на меня и улыбнулась.
– Давай. Следуй за нами. Я дернула за ниточки, так что ты можешь его увидеть.
– Спасибо. – Мой голос надломился. Я повернулась к девушкам и кивнула головой.
– Я буду в порядке. Вам не нужно ждать меня.
– Ты уверена? – спросила Клеменс, следя за Адачи.
Я кивнула.
– Я не знаю, как долго здесь пробуду. Увидимся позже, ребят.
– Хорошо.
Адачи и я молча шли по коридору. Прошло несколько секунд, прежде чем раздался высокий голос миссис Адачи.
– Значит, ты Аврора.
Я моргнула.
– Эм, да.
– Митч сказал нам, что вы стали действительно хорошими друзьями.
Я неловко потерла шею. Мы давно не были друзьями. И все же, я не могла сказать об этом его родителям. Особенно после того, как Митч попросил меня о встрече. С другой стороны, возможно, он собирался наорать на меня, когда я войду в комнату. Да, это будет очень неловко.