– Хранители продали меня какому-то криминальному авторитету, который проводил подпольные матчи в клетке. Я стала его звездным бойцом. Если бы я отказалась драться, меня бы убили, а мертвой я бы уже никогда не вернулась за вами. Он держал меня под строгой охраной. Я никогда не выходила из своей комнаты – только на еженедельные бои.
Джейкоб отрывисто рассмеялся.
– Какая фантастическая слезливая история. И как прекрасно, что ты сделала все это ради нас. Сколько времени тебе потребовалось, чтобы придумать этот сценарий? Что за чушь собачья.
Я не смогла удержаться и вздрогнула.
– Никакая это не чушь. Именно это и произошло.
Между парнями повисло ледяное молчание. Я не понимала, думает ли хоть кто-то из них, что я, возможно, говорю правду.
Какую бы историю хранители ни вбили им в голову, они, кажется, ужасно хорошо ее продумали. Но все же.
Это были мои ребята. Мы были всем друг для друга – вместе до конца.
Мы одной крови.
Они должны знать, что я бы никогда от них не отвернулась.
Зиан бросил взгляд на Андреаса. Грузовик развернулся на повороте шоссе, и брезент в его руках слегка подпрыгнул.
– Ты можешь проверить ее воспоминания? Так мы быстро сможем получить ответ, что на самом деле произошло после всего.
Андреас поморщился.
– Быстро не получится. Не забывай, это же не какая-то точная наука. У меня не так много информации, чтобы сузить круг поисков.
Он кивнул подбородком в мою сторону.
– Ты знаешь имена кого-нибудь из тех, кто там находился – этого криминального босса и его головорезов, которые заставляли тебя драться?
Во мне все похолодело.
– Нет. Они почти со мной не разговаривали, и у меня было не так уж много шансов что-нибудь подслушать.
Грузовик тряхнуло, и Джейкоб переступил с ноги на ногу, чтобы удержать равновесие.
– Опять же очень удобно, не так ли?
– Не сказала бы, – возразила я. – Потому что лучше бы у меня имелась возможность вам доказать, что я не какая-нибудь предательница-убийца.
Андреас продолжал кривить губы. Он сцепил худощавые руки перед собой.
– Я попробую. Может быть, что-нибудь и найду.
Не спросив моего разрешения, он устремил на меня пристальный взгляд.
Андреас, которого я знала, никогда бы не вторгся в мою голову, не убедившись, что я на это согласна. Но когда я подняла взгляд, в его глазах уже мерцало красноватое сияние силы – как будто он сжигал часть себя, чтобы залезть в мою голову.
Я не ощущала его внутри своего черепа, но моя кожа зудела от осознания того, что он перебирает фрагменты образов и разговоров. Но если так он мог наткнуться на правду о той ночи, то оно того стоило.
Мы стояли в тишине. Грузовик продолжало потряхивать, а сквозь брезент просачивался яркий дневной свет. На лбу у Андреаса выступили капельки пота. Его зрачки задрожали, и он, проведя рукавом по линии роста волос, отвлекся от меня.
– Ни на что определенное я не наткнулся, – грубо сказал он остальным парням. – Я мельком видел драки в клетке, но не могу сказать, как часто они проходили и добровольно ли она на это пошла.
– Тогда будем придерживаться того, что знаем.
Джейкоб хмуро посмотрел на меня сверху вниз.
– А знаем мы то, что эта сука – интриганка и манипуляторша, которая, как только у нее появится такая возможность, всадит нам нож в спину. Так почему, черт возьми, ты не даешь мне закончить то, что я начал?
– Джейк, – начал Зиан, но, похоже, он не знал, как продолжить.
Андреас снова заговорил, его голос звучал устало, но твердо:
– Все, должно быть, совсем плохо, раз это я выступаю голосом разума. Но, как я уже сказал, она нам нужна. Если она работала с хранителями прямо там, на объекте, то должна что-нибудь знать об их планах и о том, как они будут действовать.
Доминик медленно наклонил голову.
– Она может знать, какие шаги они предпримут, чтобы нас выследить, и нам будет легче от них ускользнуть.
– Точно. И, кто знает, вдруг она видела или слышала что-то, что могло бы помочь нам на следующем этапе?
– Каком следующем этапе? – потребовала я. – И я ничего не знаю о делах хранителей, потому что до вчерашнего вечера я четыре года даже не была на территории объекта и никого из них не видела.
Парни меня проигнорировали.
– Тогда пусть остается с нами до тех пор, пока мы не выясним, что получится из нее вытянуть, – предложил Зиан.
Мне хотелось верить, что в его голосе послышалась легкая неуверенность, но, возможно, я просто принимала желаемое за действительное.
Джейкоб скривил губы – как будто мысль о том, чтобы я оставалась рядом, вызывала у него отвращение, – но в конце концов тяжело вздохнул.