Мне нравится бегать. Мы с Данте обычно бегали вместе в хорошую весеннюю и летнюю погоду. Сейчас становится слишком холодно для этого.
Я могу бегать очень долго. Бег подходит людям со стройным телосложением. Мне легче идти вперед, в отличие от таких людей, как Данте или Рэйлан, у которых больше мышц. Для них это большой вес.
Я замечаю, что Рэйлан задает темп и наклон, в точности соответствующие моему. Возможно, он делает это, чтобы меня раздражать. Или чтобы доказать мне что-то.
Чтобы проверить эту теорию, я увеличиваю темп с 6,5 до 7,2 и увеличиваю уклон до 2%. Конечно, он делает то же самое, бросая мне волчью ухмылку.
— Ты не сможешь меня обогнать, — говорит он. — Мы рядом друг с другом.
— О, правда? — говорю я, и снова увеличиваю обороты до 8,0 и 3%.
Рэйлан копирует меня. Теперь мы бежим с приличной скоростью, оба дышим тяжелее и немного краснеем.
Еще через пять минут я увеличиваю скорость до 8,5. Рэйлан делает то же самое.
— Я могу бежать так вечно, — говорю я ему. Это не совсем так, но немного психологической войны никому не повредит.
— Я тоже, — говорит он, подмигивая мне.
Должна признать... это подмигивание очень сексуально.
Я говорила себе, что Рэйлан не так уж привлекателен и определенно не в моем вкусе. Меня не интересует наемник, который носит фланелевые рубашки и с удовольствием дразнит меня, как надоедливый старший брат. Мне нравятся достойные и уважаемые мужчины. Мужчины, которых я могу воспринимать всерьез.
Несмотря на эти непреложные факты, мой взгляд переходит на Рэйлана и на то, как его футболка начинает прилипать к широкой груди, пропитываясь потом.
Я снова мотаю головой и включаю беговую дорожку на 9.0.
Рэйлан идет со мной шаг в шаг. Он ухмыляется, несмотря на то, что тяжело дышит и по его лицу стекает капелька прозрачного пота.
— Ну и нагружаешь меня, да? — говорит он.
— Ты можешь остановиться, когда захочешь, — говорю я, стараясь говорить так, будто нисколько не запыхалась.
— Ни за что, блять, — рычит он.
От этого рыка у меня по позвоночнику пробегает дрожь.
Чтобы прогнать ее, я включаю беговую дорожку на 10.0.
Теперь мы действительно бежим. У меня длинные ноги, но и у Рэйлана тоже. У меня есть выносливость, но, видимо, и у него тоже. Никто из нас не разговаривает. Мы смотрим прямо перед собой, качаем руки, оба до смешного решительно настроены не сдаваться.
Я не знаю, зачем я затеяла это соревнование, и почему мы оба так хотим победить. Я хочу доказать Рэйлану, что он не может победить меня, и он, очевидно, чувствует потребность сделать то же самое. Мы бежим яростно, упорно, неистово.
Я включаю беговую дорожку на 10,5.
— Ты готовишься к Олимпиаде? — Рэйлан натягивает штаны.
— Ты можешь сдаться в любой момент, — говорю я.
Он только смеется.
У меня странная смесь раздражения и восхищения им. Я хочу победить его, не знаю, почему это так важно для меня, но это так. И в то же время какая-то крошечная тайная часть меня не хочет, чтобы он уходил. Я знаю себя, я всегда ищу людей, которые покажут слабость. Чтобы потерпеть неудачу. И тогда я испытываю к ним презрение. Крошечная часть меня хочет, чтобы Рэйлан заставил меня уважать его.
Я вижу, что он устал. У него красное лицо, он потеет, задыхается. Как и я, возможно, даже больше, чем Рэйлан. Сейчас это битва воли. Наш мозг гонит наши тела вперед, несмотря на усталость.
Молча, бросив на меня наглый взгляд, Рэйлан включает беговую дорожку на 11.0. Я пытаюсь сделать то же самое, но едва успеваю поддерживать темп, достаточный для того, чтобы подтянуться и нажать на кнопку.
— Я много чего умею, — говорит мне Рэйлан. — Но никогда не сдаюсь.
Мои легкие горят, и ноги тоже. Я никогда не бегала так долго. Я чувствую, как мои колени подкашиваются.
Внезапно крыша и пол меняются местами. Мои ноги уходят из-под ног.
— Риона, какого черта! — кричит Рэйлан.
Он спрыгивает и хватает меня прямо перед тем, как я падаю на пол.
Я слышу, как беговые дорожки продолжают жужжать на максимальной скорости, но перед глазами мелькают белые искры. Рэйлан хватает свою бутылку с водой и брызгает мне в лицо холодной водой.
— Ты с ума сошла? — говорит он.
— Отстань, — отталкиваю я его. — Я в порядке.
Я не знаю, почему я злюсь на него. Может быть, потому что я проиграла. Может быть, потому что мне стыдно за то, что я вот так почти потеряла сознание.
— Что, черт возьми, с тобой не так? — говорит он.
— Ты меня гонял, — огрызаюсь я.
Моя голова раскалывается, и мне одновременно слишком жарко и слишком холодно. Я чувствую, как пот стекает по моей груди, хотя я уже не бегу.
— Ты скорее убьешь себя, чем позволишь мне победить? — говорит Рэйлан. Его улыбка исчезла. Он выглядит по-настоящему взбешенным.
— Просто оставь меня в покое, — говорю я, поднимаясь на ноги. Я планирую убежать от него, но мои ноги слишком шатаются, и я чуть не падаю снова.
Рэйлан хватает меня за руку.
— Успокойся и восстанови дыхание.
Я знаю, что это хороший совет, но меня бесит то, что он думает, будто знает, что для меня лучше.
— Не указывай мне, что делать! — кричу я, отдергивая от него руку.
Слава богу, мы единственные люди в зале. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то еще стал свидетелем того, какой засранкой я себя сейчас веду.
— В чем твоя проблема? — требует Рэйлан. — Я здесь только для того, чтобы помочь тебе.
— Мне не нужна твоя помощь!
— Как же не нужна.
Он не отпускает мою руку, и это меня очень злит. Я сильно пихаю его в грудь, чувствуя, какой он горячий от бега.
Рэйлан снова дергает меня назад. Когда я пытаюсь отпихнуть его еще раз, он хватает меня за лицо и целует. Это грубый поцелуй, его черная щетина царапает мое лицо. Он жесткий, и я чувствую вкус соли его пота.
Я отстраняюсь от него и бью его по лицу.
— Не смей, блять, целовать меня! — кричу я.
Голубые глаза Рэйлана пылают, и он выглядит совсем не так, как обычно. Теперь он волк, оскаленные зубы и жесткая челюсть. Он хватает меня за хвост и целует снова, еще крепче.
Затем он отпускает меня, и мы отстраняемся, смотрим друг на друга и громко пыхтим. Мое сердце бьется о ребра, как будто я все еще на беговой дорожке. Я практически слышу, как он делает тоже самое. Мы оба знаем, что перешли черту. На самом деле мы перепрыгнули черту обеими ногами.
Я не могу смотреть ему в глаза.
Я беру свою бутылку с водой и полотенце и иду обратно к лифтам.
Рэйлан следует за мной, отставая на пять футов.
Неважно, какое безумие только что произошло между нами, он не перестанет меня охранять. Ни на секунду.
Мы вместе заходим в лифт, молчаливые и неловкие.
Я думаю о дюжине вещей, которые должна сказать. Но никак не могу решить, извиниться или накричать на него еще раз.
Поэтому я просто молчу.
Мы едем обратно на двадцать восьмой этаж и заходим в мою квартиру. Я сразу направляюсь в свою комнату, а Рэйлан остается в гостиной и спит один на диване.