Мои мышцы болят от напряжения, вызванного тем, что я делаю что-то настолько чуждое моей обычной деятельности. Но ощущения приятные. Я чувствую силу, как лошадь. Безграничную, как открытое пространство. Дикую, как... как Рэйлан, наверное. Он всегда казался силой природы. Как будто он никогда не мог принадлежать городу. Он просто сам по себе, в любое время. Где бы он ни был.
Наконец Рэйлан издает щелкающий звук и натягивает поводья. Брут неохотно повинуется, переходя на рысь, а затем на легкую походку. Пенни в точности повторяет его темп. Я чувствую ее учащенное дыхание и жар ее тела. Я тоже задыхаюсь и потею. Но я в восторге. И не хочу замедляться.
— Почему ты остановился? — спрашиваю я Рэйлана.
— Здесь есть ручей, — говорит он. — Лошади могут попить.
Он ведет нас к зарослям деревьев. Конечно, я слышу, как течет вода. Деревья растут двойной линией по обе стороны небольшой реки. Это как оазис в траве.
День разгорается, солнце все чаще появляется над головой. Мне жарко от поездки, как и лошадям.
Рэйлан слезает со спины Брута и помогает мне сойти. Он снимает с лошадей седла и протирает их. Они недолго катаются по траве, что на мгновение настораживает меня, когда Брут резко переворачивается, а затем подбрасывает ноги в воздух, как это делает собака. Я смеюсь, забавляясь тем, что такое массивное животное ведет себя подобным образом.
Пенни делает то же самое, как только остается без седла. Мне приятно видеть, как они веселятся, после того как они проделали весь этот путь и подарили мне такой опыт, какого у меня еще никогда не было.
Накатавшись, они пьют из ручья, а потом начинают обрезать мягкую траву, набирая полные рты.
— Они могут это есть? — спрашиваю я Рэйлана.
— Конечно, — отвечает он.
— Я ничего не знаю о лошадях, — признаюсь я. — Да и вообще о любых животных.
— Ты так хорошо ехала верхом, — говорит Рэйлан. — Не могу поверить, что ты никогда не делала этого раньше.
— Я думаю, с Пенни это дается легче.
— Так и есть, — признает Рэйлан. — У нас было много хороших лошадей. Но ни одна не обладает такой интуицией, как она.
Рэйлан тоже потеет. Я вижу, как прозрачный пот стекает по его шее в открытый воротник рубашки. Я чувствую его запах, теплый, как трава, сильный, как лошади.
— Тебе жарко? — спрашивает он меня.
— Да, — признаюсь я.
— Вода чистая, — говорит он, расстегивая рубашку. Он расстегивает ее и снимает с себя, так что он стоит с голой грудью в одних джинсах.
Я не могу не смотреть. Я видела Рэйлана без рубашки уже несколько раз, но сейчас он выглядит лучше всех, его мышцы напряглись от верховой езды, кожа блестит от солнца и пота, талия выглядит невероятно узкой по сравнению с широкими плечами и потертыми синими джинсами.
Рэйлан не такой массивный, как Данте, но он эстетичен совершенно по-другому. Если Данте — бык, то Рэйлан — жеребец. Он выглядит быстрым и сильным. Стройным и могущественным.
Он экзотичен для меня, как ни один мужчина, которого я встречала раньше. Я знала гангстеров, бизнесменов и богачей всех мастей. Но я никогда не знала человека с шармом и подлинностью Рэйлана. Я никогда не знала человека, который был бы хорош во многих вещах. Дин был лучшим торакальным хирургом в городе, но он не мог починить кухонную раковину, чтобы спасти свою жизнь. Я думаю, что в руки Рэйлана можно дать любой инструмент в мире, и он с ним разберется.
Может быть, я теряю самообладание после всего того, через что мне пришлось пройти за последние несколько недель. Но я чувствую, что смотрю на него с благоговением. Думаю, что никогда не видела более привлекательного мужчину.
В этот момент он начинает расстегивать свои джинсы.
— Ч-что ты делаешь? — заикаюсь я.
Я никогда не заикаюсь. Я адвокат. Я бесконечно красноречива. Но пока Рэйлан расстегивает молнию на джинсах, я не могу сформулировать предложение, чтобы спасти свою жизнь.
— Я собираюсь охладиться в воде, — говорит он, его рот искривлен в полуулыбке. — Не хочешь присоединиться ко мне?
Он сбрасывает джинсы. Затем, не сводя своих блестящих голубых глаз с моих, он зацепляет большими пальцами боксеры и стягивает их тоже.
Его член свисает между ног, толстый, тяжелый и необрезанный. Он еще темнее, чем его загорелое тело, с подстриженными черными волосами вокруг него, такими же густыми, как волосы на его голове.
Мое сердце бьется о ребра так быстро, что кажется, будто это один непрерывный удар. У меня изо рта течет слюна, и я не могу перестать смотреть на его член. Я раскраснелась от жара и чувствую ноющее, сжимающее ощущение между бедер.
Никогда не испытывала такой реакции на мужской член. Я не знаю, что, блять, со мной происходит.
Может быть, это потому что я никогда не видела такой большой член. Или что-то такое животное. Это заставляет меня реагировать так, как будто я в горячке.
Это так на меня не похоже. Я никогда не бываю неистовой. Я никогда не выхожу из-под контроля.
Я отвожу взгляд от его тела. Я видела Рэйлана почти голым несколько раз. Но полностью обнаженным... это совсем другое дело. Есть что-то в том, чтобы увидеть его раздетым на открытом воздухе, в его естественной стихии. Это намного сильнее.
Теперь я в его пространстве. На его земле. Под его контролем.
Словно почувствовав то же самое, Рэйлан говорит своим глубоким, властным голосом: — Раздевайся.
Он никогда раньше не приказывал мне. Никто мне не приказывает.
Мое естественное желание, вскинуть голову и сказать ему, чтобы он отвалил. Так я обычно и поступаю.
Но тут Рэйлан делает шаг ко мне и более мягко, тем же тоном, каким он говорил с Пенни, говорит: — Давай. Раздевайся. Залезай в воду. Тебе понравится.
И как будто он меня загипнотизировал, я нахожу свои пальцы, расстегивающие рубашку. Я обнажаю свою кожу перед солнечным светом. Я снимаю рубашку и лифчик под ней.
Я чувствую, как глаза Рэйлана голодно блуждают по моей обнаженной груди. Грудь у меня маленькая и очень бледная. Соски светло-розовые, едва ли темнее моей плоти.
Расстегнув молнию на джинсах, я стягиваю их вниз, нижнее белье тоже.
У меня есть подстриженные волосы, такие же ярко-рыжие, как волосы на голове. Мужчины сходят от этого с ума. Они помешаны на этом.
Я смотрю на лицо Рэйлана, чтобы узнать, что он думает о моем теле.
Его глаза такие яркие, что кажется, будто они горят, как голубое пламя под газовой горелкой. Его губы голодно приоткрыты, и я вижу блеск острых белых зубов.
— Давай, — хрипло говорит он.
Он спускается в поток, в то место, где река расширяется и становится плоской, образуя небольшой бассейн. Вода совершенно прозрачная, так что под ней видны гладкие камни.