Брошюрка закрыта, но, кажется, до начала приступа он читал ее. «Можете ли вы самостоятельно выбрать лошадь?… Первый урок совершенно бесплатно — вы не принимаете на себя никаких обязательств… Пролистайте брошюру до свободного бланка для выяснения участников заезда…»
Джек тупо уставился перед собой, пока Лоу Ноттинг и Фред Кларк разглагольствовали об ограничении свобод, демократическом процессе и прочих высоких материях. Хотя Джек слышал все слова разговора совершенно отчетливо, он не вникал в их смысл. Он не желал ничего обсуждать, но был уверен, что оба собеседника заблуждаются. Лучше ему не вмешиваться в спор… С ним опять случился припадок. Бедняга ничем не смог помешать приступу шизофрении.
— Джек видимо сможет пойти с нами сегодня вечером, — сказал Кларк.
Джек сразу почувствовал, когда заговорили о его персоне и решил поддержать беседу.
— Конечно, — сказал он, хотя фраза стоила ему страшных усилий, как будто он всплывал со дна океана, — продолжайте, я слушаю…
— Господи! Какой у тебя вид дурацкий, — сказал Ноттинг. — Иди домой и проспись, ради Христа.
В гостиную вошла Филлис, жена Лоу, она посмотрела на Джека и сказала:
— В таком состоянии, как сейчас, тебя никогда не допустят на Марс, Джек.
Она включила проигрыватель, из которого полилась современная джазовая музыка, хотя, возможно, звучали электроинструменты. Нахальная блондинка Филлис уселась рядом с Джеком и принялась к нему приставать с расспросами:
— Джек, мы случайно не обидели тебя? Ты ведь у нас такой чувствительный.
— Пустяки, Филлис. Одна из обычных его причуд, — сказал Ноттинг. Когда мы находились на дежурстве, он частенько доставал всех таким образом, особенно в субботнюю ночь. Мрачный, неразговорчивый… размышляющий! О чем ты теперь думаешь, Джек?
Вопрос показался ему бессмысленным: как раз сейчас он ни о чем не думал, его мозг был пуст. Программка скачек все еще владела его вниманием.
Неужели так необходимо отчитываться, о чем он думает? Но все с нетерпением ждали ответа, и Джек покорно поддержал тему.
— Воздух, — сказал он. — Сколько мне потребуется, чтобы приспособиться дышать в марсианской атмосфере? Разным людям требуется различное время.
Подавленный зевок застрял в груди Джека. Рот оказался полуоткрытым, и он с трудом сомкнул челюсти.
— Пожалуй, мне лучше уйти, — сказал Джек. — Пойду одену пальто.
Он изо всех сил пытался справиться со своими ногами.
— Не забудь, в девять! — крикнул на прощание Фред Кларк.
Спустя некоторое время он шел домой по прохладным темным улицам Окленда и чувствовал себя великолепно. Что же в квартире Ноттингенов так повлияло на него? Может быть, спертый воздух или плохая вентиляция? Вроде ничего особенного он не припоминал.
Марс!… Он уволился с работы, продал свой «плимут» и предупредил управляющего домом, что отказывается от квартиры. Джек почти год потратил на то, чтобы найти ее. Самоокупающееся кооперативное общество Западного побережья владело жилым массивом, частично подземным, с тысячами секций, с универмагом, прачечными, детским садом, подземными магазинами и клиникой, где даже принимал психиатр. Кроме того, в жилой комплекс входила УКВ радиостанция, транслирующая классическую музыку, заказываемую обитателями огромного дома, внутри которого помещались даже кинотеатр и конференц-зал.
Прекраснейший, современнейший кооперативный комплекс, который Джек так неожиданно бросил. Идея все оставить взбрела ему в голову однажды, когда он стоял в очереди в книжном магазине.
Предупредив управляющего домом о своем желании съехать с квартиры, Джек бродил по бесконечным коридорам кооперативного массива. У доски с объявлениями он остановился и стал машинально их просматривать. За спиной проносились дети, бежавшие на игровую площадку возле дома. Одно из объявлений, напечатанное большими буквами, привлекло его внимание:
Кооперативное движение разворачивает набор желающих во вновь колонизируемые области Марса.
Регистрация эмигрантов производится правлением в Сакраменто для работы на крупных марсианских компаниях по добыче полезных ископаемых в соответствии с правилами, разработанными профсоюзами рабочих горнорудной промышленности.
Стремитесь не упустить ваш шанс!
Предложение эмигрировать на Марс выглядело очень заманчиво.
А почему бы, собственно говоря, и не последовать призыву? Наверняка соберется много молодежи… И что ценного оставлял Джек на Земле? Хотя он и потеряет квартиру, но все еще останется пайщиком кооператива, за ним сохранится его вклад и номер счета в банке.
Позже, когда он уже подписался на эмиграцию и находился как бы между небом и землей, причина и следствие перепутались в голове и ему казалось, что сначала он пришел к решению улететь на Марс и лишь потом потерял квартиру и работу. Такая версия казалась более логичной и в этом виде он преподнес всю историю друзьям. Джек просто наврал.
Что же на самом деле ждало его впереди? В течение почти двухмесячного ожидания все, что он узнавал о другой планете, носило противоречивый и обрывочный характер. Случайные сведения приводили его в отчаянье.
Совершенно точно Джек знал только то, что 14 ноября их группа в составе двухсот человек членов кооператива отправится на Марс и тогда наконец все встанет на свои места, сомнения рассеются, и он опять будет ясно понимать ход событий.
Он помнил ощущение внезапного озарения, случившегося с ним однажды в прошлом, когда он мог ясно увидеть ход событий, но теперь, по причинам ему совершенно не понятным пространство и время закрылись для него и смешанное чувство потерянности и неприкаянности не покидало его. Жизнь не имела для него смысла. Четырнадцать месяцев он жил большой мечтой: приобрести квартиру в огромном новом кооперативном доме. А потом, когда цель оказалась достигнутой, жить стало нечем. Будущее перестало существовать.
Он слушал сюиты Баха, покупал пищу в супермаркете, беспорядочно приобретал книги… «Но что дальше? — спрашивал он себя. — Кто я?» Постепенно стали пропадать его технические способности. Этот зловещий первый признак надвигающейся беды больше всего напугал Джека.
Все началось с рокового происшествия, которое он до сих пор не мог полностью осознать. Очевидно, доля случившегося представляла собой чистую галлюцинацию. Но что являлось реальностью, а что наваждением? События разворачивались как во сне — всепоглощающая паника, желание убежать, выбраться любой ценой.
В то время он работал контролером качества в фирме по производству электронного оборудования, находившейся в Редвуд-Сити к югу от Сан-Франциско. В его обязанности входило наблюдение за контрольным стендом, испытывавшим соответствие заданным параметрам крохотных, не более спичечной головки, батареек на жидком гелии. Однажды во время работы его неожиданно вызвал управляющий по кадрам, и, когда он поднимался на лифте в административный корпус, гадая о причине, то достаточно разнервничался.
Позже он вспомнил, что чувствовал необычное возбуждение.
— Входите, мистер Болен, — пригласил его в кабинет управляющий по кадрам — представительный мужчина с вьющимися седыми волосами — возможно, в модном тогда парике. — Я не задержу вас долго. — Он резко взглянул на Джека. — Мистер Болен, почему вы не получаете свою зарплату?
Наступила полная тишина.
— Я? — сказал Джек. Его сердце громко бухало в груди, сотрясая все тело. Он почувствовал неуверенность и усталость. «Я думал, что получал», произнес про себя Джек.
— Вам следовало бы купить себе новый костюм, — неожиданно сказал управляющий по кадрам, — и, конечно, постричься. Правда, конечно же, как вам будет угодно.
Проведя рукой по своей шевелюре, Джек ломал себе голову: неужели ему нужно постричься? Он же побывал в парикмахерской только на прошлой неделе… Или раньше?… Он утвердительно кивнул и произнес: