– Погодите, – буркнул Джек. – Нам надо сначала поговорить. Не хотите ли кофе?
– Спасибо, не откажусь.
Она последовала за ним в его кабинет. Опустившись в глубокое кресло, Венди положила ногу на ногу и попросила:
– С молоком, но без сахара, пожалуйста.
Подойдя к ней, чтобы передать чашку кофе, Джек поразился, какие длинные у нее ресницы над мягкими карими глазами.
Она вдруг лукаво улыбнулась.
– А как насчет «эм-энд-эмс»?
Он полез в нижний ящик стола.
– Подозреваю, что ради этого вы и вернулись.
– Вы угадали, – ответила она. – Я вернулась из-за ваших шоколадных конфет.
Губы Джека чуть дрогнули в улыбке, и он посмотрел на нее внимательнее. Все же что привело ее сюда? Не зная, что сказать еще, он взглянул на часы и тут же спохватился:
– Черт! Уже одиннадцать! Чтобы успеть на обед к мэру, мне пора собираться. Берите свой кофе, нам надо идти.
– Куда идти? – удивилась она.
– На баскетбольную площадку позади приюта.
– Зачем? Разве мы не можем поговорить здесь?
– Нет, – ответил он. – Каждое утро я забрасываю в баскетбольную корзину пятьдесят мячей. В дождь, снег, при землетрясении. Я, честно говоря, не думал, что вы вернетесь, и запланировал на сегодня встречу с мэром. У меня не будет для упражнений другого времени.
Они вышли в коридор. Здесь Джек подумал, что его поведение выглядит, по крайней мере, странно, а слова прозвучали грубовато.
– Вы говорите так, будто для вас это священный ритуал, – удивилась Венди.
– В каком-то смысле так и есть, – не стал спорить Джек.
Они вышли через маленькую дверь на небольшую спортивную площадку. Джек стянул с себя белую рубашку и узкий галстук и повесил их на крюк на стене. Затем, наклонившись, переобулся в теннисные туфли.
Венди опустилась на скамейку у стены.
– Мне раньше не доводилось вести переговоры с работодателем таким образом.
– Это не переговоры. Я совсем не уверен, что ваше решение работать у нас является твердым.
– Вы полагаете я могу передумать?
– Да.
Он начал бег на месте, давая ей возможность подумать над его словами.
Прошло несколько секунд, и Венди выпрямилась на скамейке.
– Вы чересчур недоверчивы. Я уже пришла сюда. Я даже принесла все необходимое. Что вызывает у вас сомнения?
Он наклонился, чтобы поднять баскетбольный мяч, и вдруг уловил слабый аромат ее духов.
– Видимо, это просто недоверие к незнакомому человеку, – ответил он. – Вы разрешите задать вам несколько вопросов?
– Задавайте.
– Расскажите о себе. Все, что я пока знаю о вас, – это то, что вы делаете необычную мебель.
– Мне двадцать девять. Я училась в Санта-Крусе и получила там степень по эстетике.
Джек кивнул и сделал бросок по кольцу. Мяч плавно описал дугу и упал в корзину, даже не коснувшись железного обруча.
– Эстетика была в вашем колледже профилирующей дисциплиной?
– Да. Еще с семидесятых. Надо сказать, программа обучения была в самом деле неплохой. – Она замолчала, затем пожала плечами. – Что вы еще хотели бы знать?
Некоторое время он молча отбивал мяч о землю. Затем взглянул на Венди. Солнечный свет играл в ее волосах. Спокойная, аккуратная, подтянутая – как она контрастировала со своими будущими учениками.
– И как вы использовали свой диплом?
– Особо он мне не пригодился. Год я проработала в архитектурной фирме, делая эскизы. Но работа мне не нравилась. Не выношу однообразия и распорядка с девяти до пяти. Я уволилась, продала все, что у меня было, и некоторое время путешествовала.
Его взгляд невольно скользнул по ее фигуре.
– Такие путешествия не безопасны для молодой женщины.
– Вы правы. Это не только опасно, но и глупо. – Она качнула ногой. – Но мне было тогда только двадцать три, и все казалось нипочем. К счастью, у меня никогда не возникало особых проблем.
Джек вытер пот со лба.
– Тогда ваше путешествие должно было быть интересным.
– Да, так оно и было. Потом я примкнула к движению волонтеров. Готовила пищу для голодных детей в Калькутте, потом учила фермеров в Бразилии, как охранять леса.
Похоже, она не будет здесь случайным человеком, подумал Джек.
– А как вы оказались в нашем городе?
Два года назад я навещала здесь подругу, и мне почему-то захотелось остаться. У меня было достаточно средств, чтобы основать собственное дело, и я начала изготовлять мебель. Теперь вы имеете представление о том, кто я такая?
– Да.
Джек натянул чистую футболку и взглянул на часы. Было пятнадцать минут двенадцатого. Пора было заканчивать разговор и бежать в душ. Он присел рядом с девушкой на деревянную скамью.
– Может, мои вопросы показались вам странными, но я несу ответственность за ребят и должен знать, кто у меня работает.
– Я так и поняла. – Венди мягко улыбнулась. – И как, я заслуживаю доверие? Неужели они все сбежали из дома?
– Большая часть. Некоторых выгнали родители. – Он вытер лоб и положил полотенце на плечи. – До того как появиться здесь, они приобретают богатый опыт жизни на улице. Часто они грубы, даже склонны к насилию. Кое-кого сюда присылает суд. Боюсь, что первое же знакомство с ними заставит вас отказаться от своего намерения. Так что подумайте еще раз, мисс Вэлдез, о своем решении.
– То есть это профессиональная работа, а не благотворительная миссия.
– Именно так.
– Хочу сказать сразу – я не ищу здесь развлечения и не боюсь работы с подростками, даже с такими, как у вас в приюте. Если бы я была такой пугливой, то не изъездила бы в одиночку полмира. Хотя и не могу сказать, что увидела там много интересного. А вот то, что делаете вы, я считаю удивительным. – Поглощенная своей отповедью, она опустила руку на его колено.
По его телу как будто пробежал электрический разряд. Джеку нестерпимо захотелось взять ее руку в свою, но Венди заметила свою оплошность и поспешно убрала руку.
– Вы можете не волноваться. Я не ввязалась бы в это дело, если бы не была уверена, что справлюсь. – Она улыбнулась. – Ну, теперь-то вы успокоились?
Он даже не сразу понял, что она ждет ответа, – так заворожила его ее улыбка. От нее буквально перехватывало дыхание.
– Успокоились? – повторила она.
Он кивнул:
– Да.
– А теперь расскажите, как у вас идут дела, – и я окончательно решу, останусь ли у вас или нет.
– Конечно. – Ей следовало показать кого-нибудь из самых трудных подростков. Это было бы хорошей для нее проверкой.
Через коридор они прошли в столовую, представляющую собой обширную комнату с длинными столами и простыми деревянными стульями.
– Прием пищи у нас три раза в день. Кухню мы стремимся сделать домашней. Поначалу многим подросткам это не нравится, но потом они меняют мнение.
– Это потому, что они начинают считать приют своим домом?
– Да, именно так. Каждому человеку нужно ощущение родного угла. – Джек прислонился к стене и начал привычное объяснение. – Можно сказать, что здесь у нас – полный набор молодежных проблем: наркотики, насилие, ранняя беременность.
Они прошли дальше по коридору. Следующей комнатой, которую показал Джек, была спальня.
– Здесь стоят кровати на тридцать человек. Большинство подростков задерживаются у нас не больше чем на три месяца.
– И что с ними происходит потом? – повернулась к нему Венди.
– Иногда они возвращаются домой. Иногда мы направляем их в учебное заведение, где им предоставляется более долгосрочное попечение.
– А дольше трех месяцев они здесь не остаются?
– Редко. К примеру, Ламар должен пробыть здесь шесть месяцев. Он проходит у нас испытательный срок.