Гость завозился, стягивая с головы платок и респиратор, поскольку без них разобрать хоть слово, произнесенное им, не представлялось возможным.
Из-под черной банданы показалась копна смоляных кудрей и загорелые уши.
В глазах тети Милы страх мгновенно сменился интересом.
Мне не нужно было уметь читать мысли, чтобы догадаться, что в этот момент тетя Мила представляет себе, как прекрасный незнакомец ведет меня к алтарю.
Меня даже слегка передернуло.
— Здравствуйте, — наконец-то внятно заговорил мужчина, — я могу увидеть Евгению?
— Да… — растерянно обронила тетя Мила и только в этот момент заметила мое неслышное присутствие у двери противоположной квартиры, — ой…
Незваный гость обернулся и вперился в меня яркими светлыми глазами на смуглом лице.
— О! — выдохнул он. — Всегда восхищался твоим умением двигаться бесшумно.
— Мы встречались один раз, и я вот совсем тобой не восхищалась, — мрачно парировала я и прошмыгнула мимо широких плеч гостя в прихожую.
Я знала, что он скажет дальше, уже обращаясь к тете Миле.
— Меня зовут Хуан и…
— Иван, — оборвала я начало такой пламенной и вдохновляющей для моей бедной тети вступительной речи, — проходи, не топчись на пороге. И руки помой.
Я сбросила на тумбочку в прихожей потрепанные наушники и загнала под нее старенькие, но горячо любимые кроссовки.
Конечно, тетя Мила была впечатлена и готова поверить сейчас в любые россказни, которые польются из красноречивого рта моего старого знакомого, но я совсем не разделяла ее восторгов.
Единственное, что интересовало меня во всей этой ситуации, — как эта знаменательная во всех смыслах личность отыскала мой домашний адрес и вообще оказалась в скучном провинциальном Тарасове, вооружившись вином и конфетами.
Иван, или Ванечка, как мы его все прозвали в недолгое время совместной работы на Кубе, именно там приобрел свой впечатляющий латино-американский загар. Хотя в действительности это влюбленное в свое отражение в зеркале и довольно плаксивое существо крайне трудно переносило жаркий влажный климат, а от солнца скрывалось за дурацкой шляпой и тоннами средства для (или от, я не уточняла) загара.
Тетя Мила тут же накрыла на кухне роскошный стол с чаем и свежим тыквенным пирогом и даже в честь такого грандиозного события, как появление мужчины в нашем доме, выключила ненавистный мной телевизор. Вместо него она настроила старый радиоприемник на крайне интеллигентную волну, целыми сутками крутившую старый очаровательный джаз.
Тетушка смерила меня самым возмущенным из всех своих взглядов, когда я явилась к чаепитию в своей домашней толстовке и тренировочных штанах вместо какого-нибудь нарядного одеяния для светских раутов.
Сама она даже вязаную розочку прикрепила к джемперу, всегда вызывавшую во мне смесь умиления и ехидства. Но в своем нелепом виде было сложно переплюнуть долговязого Ивана в его черных тряпках, неуклюже расположившегося всем своим внушительным ростом на маленьком стульчике за компактным кухонным столом. Он выглядел словно детский солдатик, случайно заглянувший на кукольное чаепитие.
— Ну, с чем пожаловал? — с порога начала я и прихватила со столешницы принесенное Иваном вино.
Оно интересовало меня куда больше разлитого тетей ароматного чая в маленьких праздничных чашечках для приема гостей.
— Ох, Женя, — снова томно вздохнул Иван, — твоя прямота…
— Можешь считать это любопытством, — смягчилась я, — Тарасов не самое популярное место для туризма.
Я налила себе вина в бокал, наблюдая, как Иван прихлебывает чай, аристократично отогнув мизинец.
Интересно, он всегда был таким манерным или нахватался подобных глупостей, долго работая в дипломатических кругах кубинцев? Этот южный, темпераментный и немного дикий народ имел совершенно своеобразные представления об этикете. По большей части почерпнутые из кинематографа, конечно.
— А как вы познакомились? — решила перевести беседу в другое русло тетя Мила, а заодно, конечно, утолить мучившее ее любопытство.
Боюсь даже представить, какие страстные служебные романы между мной и Иваном сейчас сплетались в ее возбужденном воображении.
— Работали вместе, — бросила я без особого энтузиазма.
— На Кубе, — счел себя обязанным уточнить Иван. — Мы состояли в элитном отряде телохранителей…
— Фиделя Кастро? — взволнованно перебила тетя Мила.
Я нервно хохотнула.
— Нет, к счастью, всего лишь одного мелкого дипломата, — поспешила разрушить красочную картинку я и не удержалась от едкого уточнения: — Если бы наше задание было настолько масштабным, то кое-кто бы так знатно поплатился за совершенную оплошность, что вряд ли заявился бы сейчас в Тарасов…