Впрочем, повод еще раз помянуть его недобрым словом появился тут же – когда мы проходили из автобуса в здание аэровокзала, я заметил в толпе встречающих молодого человека, держащего в руках лист бумаги. На листе было написано: «Ткачев Андрей». Я даже не сразу понял, что это я.
Я прошел мимо него, повернул за угол и остановился. Задачка усложняется. Тагамлицкий, вице-президент нашей фирмы, говорил, что моя командировка будет проходить инкогнито по меньшей мере на первом этапе. Якобы никто о моем приезде не знает, все секретно и объявиться я должен только после того, как досконально изучу ситуацию.
Или он обманывал или произошла утечка информации. Что делать, я не знал. Вначале мне пришло в голову, что нужно позвонить и спросить или у Тагамлицкого или у Степана Юрьевича из службы безопасности. Потом подумалось, что частые звонки и дерганье начальства не прибавят мне авторитета. Между прочим, удачно вспомнил про телефон, порылся в карманах и включил сотовый, а то жена начнет названивать до нервного срыва. После недолгих сомнений я решил подойти к мужчине.
– Здравствуйте, Ткачев Андрей – это я.
Встречающий улыбнулся и ртом и глазами. Это все из тех самых американских уроков про улыбки. Можно улыбаться только ртом, когда глаза остаются холодными, это значит, что улыбка фальшивая, можно улыбаться только глазами, это значит, что человек на самом деле рад, но почему-то скрывает свои чувства, а можно улыбаться всем лицом, в том числе глазами, ушами и даже волосами. Таким улыбкам необходимо долго обучаться или нужно на самом деле обрадоваться.
– Аркадий, – он протянул мне руку. Хорошо одетый, свеженький. Моложе меня.
Он хотел сказать что-то еще, но у меня зазвонил телефон. Как я и предполагал, это жена.
– Алло, Рюсик, поросеночек, вы уже сели?
– Сели.
– А я звоню, звоню. Так волновалась, просто ужас!
– Все нормально.
– Ты на частниках не езди, моя лошадка. Это очень опасно.
– Ладно, – спорить бесполезно.
– Из отеля позвони.
– Хорошо.
Я поправил очки. Я всегда поправляю очки, когда чувствую себя неловко. Вроде взрослый мужик, сорок лет, а такая опека. Успокаивает то, что Аркадий не слышал слов жены.
Заметив мой жест, встречающий сказал:
– У меня тоже близорукость, только я уже лет пять ношу линзы.
Врет, наверное. Морщинки у глаз не те, очкарики сильно щурятся, а в линзах таращатся. Это он мосты наводит. Знаю я эти штучки. Если я сейчас скажу, что к линзам у меня непереносимость, завяжется дружелюбный разговор, значит, я попался на уловку. Нужно разрушить его схему.
– Вы кто? – как можно более сухо спросил я.
– Исполнительный директор «Бумторга».
– А разве «Бумторг» еще жив?
– Бывшего «Бумторга», бывший директор.
Я решил взять пару секунд на обдумывание.
– Где тут у вас выдают багаж?
– Нужно выйти на улицу. Пойдемте за мной, – он попытался взять из моих рук портфель. Я не отдал.
Выйдя из дверей аэровокзала, мы со всего размаха угодили в пекло. Я вообще-то тощий и высокий, потею редко, но уже через двенадцать с половиной шагов на лбу выступили капельки пота. И это, несмотря на то, что солнце только потягивалось, и день еще не начался. Я достал платок.
– Две недели ни капли, – сообщил Аркадий. Он все еще не оставлял надежды понравиться. – Жара, хоть айсберг выписывай.
– Как вы узнали о моем приезде?
– Ваша секретарша сказала. Я ведь занимался закупками, знаю и вашего генерального и исполнительного и директора по продажам. На всех выставках коньячок попивали. Вся кухня мне известна. Я давно ждал, что кто-то должен приехать из Москвы. После того, как мои хозяева надумали разводиться и начали делить фирму, я понял, что по вашему долгу они никак не договорятся.
– Получается, что наша секретарша работает на вас информатором?
– Да нет, я позавчера позвонил к вам в контору по другим делам, и, между прочим, спросил, мол, никто от вас к нам не собирается? Вот она и рассказала. А что секрет?
– Не особый.
– А вы давно работаете на фирме?
– Семь лет.
– Странно, что мы до сих пор не встречались. Хотя с отделом безопасности у меня, слава богу, пока проблем не было.
Итак, он принял меня за безопасника. Что ж не будем его разубеждать. Естественно, это ведь их дело шляться по России и выбивать долги у бывших партнеров, неожиданно ставших неблагополучными.
– Кто вам поручил меня встретить? – хотя и поздно, но я хотел определиться.
– Никто, это моя инициатива.
Мы подошли к зоне выдачи багажа. Над стоянкой такси высился рекламный щит три на шесть. На нем было написано: «Константин Захаров – наш кандидат». И портрет улыбающегося мужчины. К сожалению лицо я не рассмотрел. Солнце отсвечивало от глянца. Я подумал: «Не может быть», потом : «А почему бы и нет»?
Тележка с поклажей уже подъехала. Хмурый дядька принялся со всего размаху кидать сумки на движущийся по кругу транспортер. Глаза бы мои не смотрели на этот сервис.
Мой чемодан лежал на самом виду. Я хотел подойти и попросить, чтобы мне выдали его на руки, но не успел. Работник швырнул мои вещи с небывалой силой и удалью. Его невозмутимый вид меня ужасно раздражал, как впрочем, раздражал и Аркадий и аэропорт и предстоящая встреча с городом.
– Хочу сразу расставить все точки над «и», – проникновенно сообщил мой новый знакомый, после того, как я, увернувшись от пролетающей над головой сумки, с риском для здоровья выхватил свой чемодан из кучи вещей на транспортере. – Я не люблю склоки. Чтобы не участвовать в разборках я не стал принимать никакую из сторон. И тот и другой из моих бывших хозяев приглашают меня к себе, сулят золотые горы. И там и там я пока еще числюсь, но как бы взял отпуск. Я уже вырос из того возраста, когда получаешь удовольствие от работы на чужого дядю. Я постараюсь помочь вам правильно оценить ситуацию, вернуть ваши деньги или товар. И попробую доказать, что если вы хотите сохранить свои позиции в регионе, то вам нужно делать ставку на меня. Вот тут он не угадал.
– Хочу вас огорчить, – сказал я. – Мы не собираемся открывать в вашем городе филиал или дополнительный офис продаж и назначать исполнительного директора. Нам нужен партнер. Моя задача определиться, кто из ваших бывших хозяев подходит на эту роль.
– Сразу вам скажу: никто.
– Я должен в этом убедиться сам.
Мы подошли к обочине. Я бросил взгляд на плакат. Похож.
Было понятно, что Аркадий приехал на машине. Если я воспользуюсь его услугами, то он может подумать, что я теперь перед ним в долгу. Но, с другой стороны, если сейчас скажу «до свидания» и возьму такси, это будет попросту глупо. Мы ведь не враги и не конкуренты.
– Вот моя тележка, – указал Аркадий на новый синий «Фокус», стоявший под знаком «стоянка запрещена». Он все-таки завладел моим чемоданом, и хотя у багажа были колесики, тащил его навесу, припадая на правую ногу.
Я загадал, что до машины четырнадцать шагов, но уже через пять шагов почувствовал, что ошибся. Чтобы уложиться в эту цифру мне понадобилось последние три шага растянуть, сделать больше остальных. Около бампера я даже немного присел. Этот Аркашка с удивлением наблюдал за моими манипуляциями. Пришлось опять поправить очки.
По дороге в город я попросил своего нового знакомого поделиться последними новостями.
– Пока все без изменений. Тихонов и Чебоксаров разделили фирму пополам, – с охотой начал рассказывать Аркадий, было видно, что он готовился к разговору. – На складе было около двадцати миллионов товарного остатка, плюс компьютеры, мебель, автопарк и прочая мелочь. В старом офисе остался Тихонов, а Чебоксаров загрузил товар в КАМАЗы и вывез на заранее подготовленные позиции. Как теперь выяснилось, он уже давным-давно открыл новую фирму, снял склады и офис. Между прочим, Тихонов обвиняет меня в том, что я был в курсе, но это – ложь. Насколько я помню, на момент раздела имущества «Бумторг» был должен вам около полутора миллионов за ранее отгруженный товар. Теперь ни тот, ни другой из бывших хозяев долг отдавать не собираются. Каждый валит на другого.