— В общем, я понятия не имею, что тут можно сделать радикально, — подытожил Рауль. — Мы не боги.
— Посмотрим, — слабо пожал плечами Пятый. — Радикального, говоришь?.. Не к ночи оно буде помянуто, радикальное… Да! — спохватился он. — Совсем мы про это забыли!.. Немедленно снимай канал передачи! Блин, я дурак!..
— А я это всегда говорил, — заметил Лин.
— Мои каналы сейчас не задействованы. А в чем дело-то?
— Достаточно и одного раза, — обреченно сказал Лин. — У них тут как раз идет поиск…
По спине Рауля пополз холодок.
— У них — это у кого? Выкладывайте все как есть, раз уж начали.
— Да тут Индиго-сеть поиск проводит… на предмет экспансии. Мы не возражали, наша сеть к территориям не привязана… Ладно, не буди лихо, пока оно тихо, — Пятый улыбнулся Раулю. — Надо Таэни позвать. Она уже десять минут стоит за дверью с подносом.
— Так зовите, что же вы.
— Таэни! — крикнул Лин. — Давай, заходи, чего ты там делаешь?
Глава 3
У Нарелина когда-то давно возникла привычка: рассуждая о чем-нибудь важном — вертеть в руках некий предмет — кубок, бокал, деревянную палочку... В обличие блонди привычка только усилилась.
Но сейчас повертеть было нечего. Чашки заняты кофе, стаканы — с водой.. Зато в окно лезла ветка местного дерева, очень схожего с липой. Рауль потянулся к окну, отворил ставню и сорвал пару листков. Принялся мять их в пальцах. Мял и смотрел на Таори. Бледный эльф лежал на хозяйской кровати, рядом, у ног, сидела Таэни, не сводившая с брата глаз.
Индиго-сеть, это надо же, думал Рауль. Поиск у них. Как назло. Значит, новые сложности... Почему так бывает всегда? Хотел по-простому и честному... Хрен тебе снова. Господи, Арда здесь или не Арда — какая разница, к черту! Но почему забота о будущем должна означать, что нужно терпеть беспредел — здесь и сейчас? Никогда я не признавал этот тезис, жесток он и ложен, любое бездействие можно им оправдать... Не смогу я вот так, равнодушно и грамотно, а начнут заставлять — сорвусь, чего доброго, а то и вообще убью кого-нибудь, я ведь способен...
Рауль посмотрел на рыжего Лина.
— Не пора ли Таори проснуться, а, Рыжий?
— Пусть еще поспит немного, — ответил тот. Тоже подошел к окну, выглянул, хмыкнул. — Рауль… я тебя хотел спросить… нет, я мог бы и не спрашивать, но считаю, что бестактно лезть человеку в голову без его ведома… тебе не тяжело — так? Тебя же фактически двое.
— Он правильно спрашивает, — вмешался Пятый. — Нам работать вместе, а мы толком ничего о тебе не знаем.
— Да один я, один, — ответил им Рауль. Он оторвался от несчастных листиков липы, превратившихся в кашу. — Даже память чужая — и та уже стала своей... Почти восемь лет так хожу.
— Чужая память — это в порядке вещей. Ты лучше скажи, ты… — Пятый замялся, подыскивая слова. — Ты не сорвешься? Я, к примеру, могу. И честно об это предупреждаю.
— Ну... — Рауль помедлил. — Даже не знаю. Смотря отчего. В принципе, нервы у меня нервы крепкие, я всякое видел, но... Последние годы я слишком часто сидел на блокировке эмоций — у нас есть препараты для этого. Иначе просто работать не мог, тяжело было слишком. А теперь — либо снова ширяйся, либо — приходит откат. Не физический, нет, препараты безвредны... но отвыкаешь от чувств. Так что оружия лучше мне не давать.
— Оружия тебе никто и не даст, потому что его у нас нет, — ответил Лин. — Наверное, это и к лучшему. Пятый вон без оружия вчера одному яйца отшиб, а троих в грязи извалял — они Таори били. Таэни, девочка, попробуй его потихонечку разбудить, хорошо? Только ласково, не надо орать в ухо «подъем, смена», как это Пятый любит делать.
— А зачем орать? — удивилась Таэни. — И что такое «подъем, смена»?..
— О, об этом мы тебе расскажем после, — пообещал Лин.
Пятый спросил:
— Люди, а так же эльфы... В этом доме есть что-нибудь, что можно выпить?
— Чего тебе сделать? — оживился Рауль, доставая синтезатор. — У меня целый бар в память прибора заложен. Хочешь — стаута сделаю?
— А что такое стаут? — с интересом спросил Пятый.
Лин скорчил мину и произнес с отвращением:
— Забыл предупредить, что у Пятого ко всему прочему еще алкоголизм.
Рауль набрал знакомый код на панели. Протянул Пятому полный стакан. На вид жидкость была кристально прозрачной, и яростно кипела пузырьками газа. Химия, сплошь химия, редкостная дрянь...
— Только имей в виду — бьет по мозгам — не приведи господи. Двадцать пять градусов — это немного, но в сочетании с газом...
— По мозгам — это в самый раз, — Пятый с интересом посмотрел на стакан. Отпил глоток, поморщился — не любил синтезированных продуктов. — А ничего, вполне… Ни на что не похоже.
— Горький, да? — спросил Рауль. — А я обожаю. Синтетика, но я к ней привык...
— Сделай и мне тоже, что ли, — попросил Лин. Попробовал, отставил стакан. — Нет, граждане, увольте. Это не моё. Я всё же больше люблю вино, вечером... А не таблицу этого… как его… Менделеева, да еще по утрам. Таэни, ну что он? Спит?
— Спит, — кивнула та.
— Тогда еще подождем.
Некоторое время они сидели молча. Рауль сделал себе стакан с «газировкой», и выпил в пару глотков. В голове слегка зашумело. Он вдруг решился на вопрос, который давно не давал ему покоя.
— Слушайте, братцы. Скажите мне вот что. Что вы успели разузнать про Амои?
— Честно? — Пятый попробовал подняться с пола, где до сих пор сидел, но потерпел неудачу. — Ребята, вам не повезло, но это поправимо. Я мельком глянул, так… для того, чтобы немного быть в теме… Грустно это всё, Рауль. Любой мир, который обречен, видеть грустно.
— А еще грустнее — когда его любишь, — Рауль сделал очередной стакан стаута. Немного отлегло от сердца — он боялся, что, увидев Амои, Сэфес просто плюнут ему в морду. — Да, мир у нас сложный... Но ничего. Знаешь, сколько раз я слышал — «ты обречен»? Но ни разу не верил. Тем и жив.
— Думаю, я это слышал чаще, — усмехнулся тот. — И слышу до сих пор. И еще услышу. Дай, а?.. Стакан то есть дай… мне… спасибо.
— Да, — констатировал Лин. — Придется нам, Таэни, заниматься с твоим братом вдвоем…
— Да что мне будет с этой шипучки... — поморщился Рауль. — Вот если бы виски, бутылки три... И то — ненадолго хватает.
— Виски — это хорошо, — мечтательно сказал Пятый. Взгляд его поплыл, он улыбнулся. — Водка тоже хорошо… А текилу ты любишь?
— Я все люблю, что горит... Может быть, в силу запретов. То есть, конечно, формальных запретов-то нет, но есть разница между бокалом вина и всенощными тайными пьянками...
— Идите вы отсюда, оба два! — вдруг зло и тихо вмешался Лин. — Парень проснулся, а они тут орут, как ненормальные!.. Пшли вон, кому сказал!..
— Молчу... все... больше не буду, — Рауль и впрямь замолчал, и пересел поближе к Таори.
— Хотя бы не дышите на него! Рауль, я прошу, отсядь обратно...
Таори еще не очнулся окончательно, но постепенно приходил в себя. Двигаться ему пока что было трудно, поэтому Таэни с Лином в четыре руки принялись помогать — подложили вторую подушку, поправили одеяло. Лин принес еще воды, а Таэни просто села радом и взяла брата за руку. Рауль сунулся было помочь с подушками и одеялом, но, наткнувшись на шипение Лина, поспешно вернулся обратно.
Таори теперь полусидел; лицо обрело человеческий вид... Рауль сам на себя усмехнулся: ну что за привычка — всех называю людьми. Даже эльфов.
Странно. Что-то знакомое было в лице Таори. Если бы он родился в той, правильной Арде, кем бы он стал? Черноволосый, глаза цвета... цвета асфальта, пожалуй, или серого камня... Феаноринг. Других бежать подбивал... буйный нрав Первого Дома... Да что за бредни! Какой Первый Дом? Парень с рождения в рабстве...
— Таэни, — спросил Рауль, — а вы сохраняете память о ваших народах? Хоть что-нибудь?
— Мама рассказывала, — не оборачиваясь, ответила та, — что мы из какого-то рода… не помню… но она всегда говорила, чтоб мы держались вместе… и к доктору Николту мы попали не случайно.. По крайней мере, он говорил, что мы… то есть Таори и я… что мы должны получить образование, и…