У господина Роджиана чуть удар не случился, когда он узнал, что Таори Фрэно, которого пытались забить камнями служители, куплен за пять золотых и…
— Да за его голову награда давалась — пятьсот! — господин Роджиан треснул по столу кулаком. — А тут… двое каких-то хлюпиков бьют моих людей… пять монет, издевательство же, право слово!
— Но вы же сказали, что он… — начал было Брат Деневаль, но господин Роджиан его перебил:
— Да он у них небось еще в дороге сдох.. Но дело-то не в этом!
А дело было в том, что умирающего Таори Фрэно отвезли… Ну конечно же! В усадьбу к удивительному господину Аму.
— За домом мы следим, — пробурчал господин Роджиан, ломая сыр. — Но пока что предъявить ему нечего. Ну, допустим, войдем мы туда. Что найдем? Законно купленных рабов, да, может быть, умершего Фрэно.
— А эти его гости?.. — с интересом спросил Брат Деневаль.
— Сдается мне, тут тоже что-то нечисто, — вздохнул Роджиан. — Но пока от них ни слуху, ни духу. Ночью всё было тихо.
Они помолчали. Брат Деневаль зажег лампу и приспустил тяжелую штору. В комнате тут же стало гораздо уютнее. Достал еще один кувшин вина (господин Роджиан довольно хмыкнул — монастырское вино славилось своим букетом) и поставил на стол.
— Есть еще одно обстоятельство, которое сильно меня тревожит, — заметил господин Роджиан. — Те предметы…
— Это не людская работа, — строго сказал Брат Деневаль. — Это эльфы, я уверен. Вы плохо ищете, мой дорогой Роджиан. Очень плохо.
— Там ничего нет! Скалы и пустое море! Я не могу посылать корабли столь часто, Брат Деневаль, это слишком дорого, а кораблей возвращается разве что половина! Там ничего нет, поэтому мы ничего не нашли! — господин Роджиан повысил голос так, что, казалось, стены заходили ходуном.
— Не кричите, — поморщился Брат Деневаль, — вы напугаете моих Плавателей, а это чревато последствиями.
— Там ничего нет! Потому мы ничего и не нашли!
— Если, как вы говорите, там «ничего нет», — с сарказмом заметил он, — то откуда тогда взялось вот это?
Оба посмотрели на столик. Под тяжелой тканью покоились предметы, найденные у пропавшего Лина. Опасные и непонятные вещи. Огненный нож случайно привели в действие — и теперь один из Младших Плавателей был до конца жизни обречен сжимать камень только правой рукой — отсекло левую кисть. Начисто. Бедняга даже вскрикнуть не успел.
С остальными предметами тоже пытались разобраться, но Деневаль, а потом и Роджиан честно признали — не выходит. В Доме Высочайших артефактами не заинтересовались, там в куда большем почете были интриги... так что странные вещи привезли обратно в монастырь.
Многие знали, что на Заходе когда-то лежала большая земля. Эльфийская земля. Потом произошло нечто, изменившее судьбу Теокта. Но никто до сих пор не узнал, что же именно.
— Этого господина Ама ни в коем случае нельзя выпускать из вида, — подытожил Брат Деневаль. — Чует моя душа, он еще доставит нам хлопот…
— Но от действий мы воздержимся, — добавил Роджиан. — Следить надо, следить…
Во время завтрака Дарни сидел на месте с трудом, елозил, глаза у мальчишки горели — не до еды ему было, хотелось, наверно, побегать на вновь обретенных ногах. Рауль над ним все же смилостивился, не стал его заставлять съесть всю порцию — тем более, что вот уже третий день Дарни был сытым от пуза.
— Завтрак окончен! — объявил Рауль. — Все свободны.
«Вот, тоже мне, ляпнул дежурную фразу, — подумал он. — В контексте здешнего рабства звучит эффектно, но неуместно...»
— Угу, — Лин кивнул. — Спасибо за внимание, да?..
— Между прочим, там Таэни в комнате осталась. Надо ей порцию отнести. И для Таори, наверное, тоже, а, целители? — Рауль вопросительно посмотрел на Сэфес.
— Давай, — согласился Пятый. Он за завтраком почти ничего не ел, так, кусок хлеба и яблоко. Рауль обратил внимание, что при виде мяса или рыбы они едва заметно морщатся и стараются не прикасаться к этим тарелкам.
Детей к тому моменты за столом уже не было — их как ветром сдуло из комнаты. Лин посмотрел им в след тоскливым взглядом.
— Жалко, у всех друзей уже выросла малышня, — вздохнул он. — Теперь жди черти сколько, пока Тон с Ренни решатся еще завести…
— Любишь детей? — спросил Рауль и принялся накладывать на тарелки еще пару порций салата для Таэни с Таори.
— Ага, — просто ответил Лин. — Особенно играть. Тут парк хороший, побегали бы…
— А чего своих не заведете? Впрочем, да, с вашей работой какие тут дети...
— У таких, как мы, своих не бывает, и быть не может, — Лин сразу поскучнел. — Не в работе дело. Есть Сэфес, которых жены по семьсот лет ждут, и дожидаются. Очень редко, но случается… А мы… — он горестно махнул рукой. — «Любая генетически измененная особь лишается права на воспроизводство, селекцию вида, копирование, репродукцию и сохранения своего генетического кода для последующего его дублирования с целью воссоздание особи. Отклонения от закона возможны только в экстремальных ситуациях и только с разрешения дежурного экипажа зоны, крайне желательно так же подтверждение решения Сэфес их Сихес». Поскольку мы сами… гм… В общем, сами себе разрешения раздавать права не имеем. А наши Сихес воссоздание нам запретили, Реас был против…
— А... — Рауль понимающе кивнул. — Да. Печальный запрет, но, надеюсь, не бессмысленный. Жаль. Хотя сам я никогда не думал про детей...
— Ты видел в этой жизни совсем уж бессмысленные запреты? — оживился Лин, но Пятый его остановил.
— Пошли уже, — сказал он. — Там народ голодный.
«Бросили девчонку... — подумал Рауль. — Нехорошо как-то даже».
«Не то слово, как нехорошо, — тут же раздался у него в голове голос Лина. — Просто безобразие!»
— Рыжий, — Пятый встал и вдруг треснул по столу кулаком. — Еще раз себе подобное позволишь…
— Всё-всё-всё, — Лин подхватил тарелки и чуть не бегом выскочил из комнаты.
— Чего это его так пробрало? — спросил Рауль. — Он про мысли или про детей рассердился?
— Он опять полез общаться невербально, а это хамство. Так не принято, Рауль. Это… — Пятый задумался. — Как если б ты сейчас надел салатник мне на голову. Ладно, проехали.
Сам Рауль, было дело, лез на разговоры мыслями первым и без разрешения. С людьми, впрочем, иначе никак: ведь они — не эмпаты...
— Гм... Приму к сведению...
— То есть, друг с другом мы говорим постоянно, иначе невозможно. Но с посторонними считается некорректным.
Пятый пропустил Рауля вперед, с полминуты постоял, разглядывая что-то на столе, потом вышел следом.
Таори уже проснулся. Выглядел он сейчас гораздо лучше, чем два часа назад. Таэни всё еще сидела рядом с ним, не позволяя встать.
— Не надо, полежи еще, — просила она. — Вдруг нельзя пока?
— Таэ, я хорошо себя чувствую, правда!.. Ну как тебе это объяснить…
— А никак, — просто ответил Лин, сгружая тарелки на стол. — Вставай давай, разлегся. Есть хочешь?
— Ну… да, — признался тот. — Простите, а кто вы? Таэ говорила, но я…
— Вот это — господин Рауль Ам, он хозяин дома, — принялся перечислять Лин. — Этот вот хмурый — Пятый. Меня Лин зовут. Тебя били, мы тебя решили вытащить. Привезли сюда, подлечили.
Рауль уселся в облюбованное кресло у окна.
— Как самочувствие? — спросил он Таэни. — Выглядишь ты гораздо лучше, чем вчера вечером.
— Нормальное у него самочувствие, — ответил за Таори Пятый. — Только ему одеться не во что, а мы как-то не подумали…
— У меня есть, — Рауль встал, и достал из шкафа сверток. — Надеюсь, подойдет. Обычная одежда, какую носят здешние эльфы.
«А ведь он похож на меня самого, — подумал Рауль, — лет назад эдак восемь. Эх, бунтари... И судьба ведь, наверно, похожая в чем-то...»
— Спасибо, — Таори заозирался в поисках места, где можно было бы переодеться. Однако ни ширмы, ни какого-нибудь подходящего закутка в комнате не имелось. — Простите, вы не могли бы отвернуться? — попросил он.