"Прости меня, буква! А?!"
Матрёшка
Сижу на стуле в зарослях сухостоя…
Один… два… три… четыре… пять… шесть… семь…
Матрешка.
Фартук с кружевом, платок с цветами. Заросли сухостоя хорошее место, чтобы стать Матрешкой.
Румянец на щеках, длинные рукава, улыбка. Запах полыни. Как заварка в молоке, свет Солнца растворен в сплошных облаках.
Я внутри Матрешки… Матрешка во мне… Я – Матрешка… Мой четвертый слой говорит: "А ведь эти заросли то самое место, где я сейчас хочу быть!"
Кузнечиковый нойз. Маслянистый и хрупкий, как жареная крапива.
…семь …шесть …пять …четыре …три …два …один.
Пахнет дымом. Пора собираться…
Время
Я закрываю глаза. Я вижу лучи солнца. Я вижу, как стареют деревья. Тянутся, тянутся вверх.
Вчера я была на два года старше. Сегодня мой поезд заехал в картонную коробку. Аромат мыла стал комом в горле…
Не подскажите, сколько время?..
По средам электричество самое желтое. По субботам тепло, и я даю муравьям угощение – гусеницы из листочков.
Не подскажите, сколько время?..
Гусеницы из листочков…
Слова из словарей…
Ноты из музыки…
Любовь из килоджоулей…
Не подскажите, сколько время?..
Когда падает снег – тихо – время отдыхает…
Три
Так получилось… Обосновалась Кикимора в забытом рыбацком селении. Ну, как обосновалась… Просто осела. Да и не селение это вовсе, а три глиняные хижины на диком берегу.
Смотрит в окно на море сквозь марлевые занавески и перекатывает по подоконнику недозрелые фрукты, снятые с древнего, плодового дерева до сезона дождей.
А дожди здесь долгие и красочные до однообразия. Хозяйничают по берегу, треплют редкую растительность, смешиваются с морской водой, разбавляют её соль. В этот сезон три хижины похожи на три ромовые бабы. И будто исполинский кулинар, дождь старается посмачнее пропитать их сиропом из солёных брызг, ветра и облаков.
И текут в комнатах по стенам ручейки. И завороженно смотрит Кикимора как то там, то тут на их глиняной поверхности рождаются и растут тёмные, влажные пятна.
Но один угол всегда сухой. Здесь остриём вверх стоят три рапиры да медный шлем, их верный сосед. Когда небо чистое, они греются на солнце весь день. Кикимора никогда не берёт их в руки. Ей нравится любоваться ими, час за часом наблюдая, как движутся их тени. Иногда она так увлекается этим, что почти видит, как три друга, три хозяина рапир быстрым шагом входят в дом. Разговаривая и смеясь! Берут своё оружие и отправляются в странствия… Ну, и шлем, конечно, прихватывают с собой… Вот было бы предоставление!
Скучает Кикимора. Раскинет волосы-паутину и ждёт, вдруг поймается что-нибудь. Только не ловится ничего.
Разве что недавно, после шторма, нашла она на берегу трёх оловянных солдатиков. Наверное, давно какой-то рыбацкий мальчишка устраивал меж ракушек великие сражения! А эти трое были назначены пленными и зарыты в песок. Зарыты и забыты… Но теперь время и море вернули им свободу.
Кикимора взяла их в дом… Каждое утро она переставляет их с места на место. Переставит и забудет… И ей кажется, что солдатики сами незаметно перемещаются по дому! Забавно!
Кикимора совсем юная. Ей не более девяти сотен лет. Она любит танцевать. Танцует Кикимора со своей тенью на склоне дня. Извивается и кружится! Смеётся в полный голос, когда тень не успевает за её движениями!
А вечерами, когда все тени уходят, она раскладывает пасьянсы. Колода у неё старая и неполная, и пасьянсы не сходятся. Но Кикимора не расстраивается – она попросту не знает, что пасьянс может сойтись…
Качели… Иногда они ей снятся. Но сны у Кикиморы мутны и туманны. Проснувшись, она никак не разберёт, отчего была так счастлива…
И я хочу попросить: если встретишь её… ну, так… случайно… пожалуйста, расскажи ей, как сделать качели. Там на древнем плодовом дереве есть крепкая ветка.
Разряжаюсь
Заряд. Наряд. Обряд.
Я наэлектризовалась, как молния… Хватаюсь за металлические стержни-громоотводы. Не видно тропинки, просто земля под ногами. Земля под ногами – вот и заземляюсь.
Пустить корни. Оживить уснувшую память. Легко и непринужденно. Все направления открыты.
Корни медленно, пунктирно пьют свет, подаренный Землей.
Бледно синие искры в надежных руках Земли. Возвращаю свой долг… Возвращаюсь… Вращаюсь… Заземляюсь… Разряжаюсь…
Чужие ворсинки не прилипнут больше ко мне, как к пластиковой расческе. Не пристанет теперь синтетическая юбка к ногам, не стеснит шага…