Хисато пришлось очень постараться, чтобы ударившие со скоростью змеи не поймали в пасть вовсе не ожидавшую подобного союзницу, так же показав и весьма солидную устойчивость техники к чисто физическому урону — сокрушительные встречные удары лап и хвоста лишь остановили часть атак, но не расплескали каплями по округе, как он невольно ожидал. Пятясь назад под градом выпадов, канпеки нингё уже не смог последовать вслед за Амеюри, что стремительно обогнула гидру и вновь сцепилась с врагом, успевшим за это время отправить еще пару техник в других повстанцев и вывести из строя главу Юки прямым попаданием. Хино прямо демонстрировал, почему его считали одним из самых сильных бойцов эС-ранга в Тумане, но даже для него последние несколько секунд дались тяжело, что и показало следующее действие.
— Мангецу! — громогласно взревел Мизукаге, — Займи этого костяного урода!
Только вырастив костяные лезвия, Кагуя смог отрубить головы водяной гидры, пусть и выраставшие заново, но стремительно тратившие массу и вложенную чакру, уменьшая конструкт в объеме и силе. До конца Хисато от него избавиться не успел — неожиданно обрушившийся на спину гигантский меч из чакры толкнул его вперед. Техника Каге обладала каким-то разумом, потому что выстреливавшие удары голов прекратились в тот же момент и шеи скользнули вокруг, беря гориллу в захват и не давая свободно двигаться.
— Здесь, Каратачи-сама! — с весьма раздраженным выражением лица, Хозуки стремительно приблизился к зафиксированному Хисато и с размаху обрушил сформированный Хирамекарей молот на то место, где у костяного конструкта затягивался след от первого удара.
Очевидно, туманнику пришлось развеять масштабную технику, чтобы вовремя поспеть на помощь.
Несмотря на незавидное положение в котом оказался, Кагуя вовсе не собирался так просто сдаваться — из спины гориллы выскочили длинные шипы прямо навстречу удару и пусть ломались, но сперва замедлили, а затем и вовсе остановили молот, не позволив нанести еще большие повреждения, почти одновременно с этим, лезвия на передних лапал тоже принялись стремительно расти в сторону неподвижных шей гидры и пронзив их, увеличились в ширине, рассекая упругую воду и давая себе свободу. Получив возможность вновь двигаться, канпеки нингё согнулся, сворачиваясь в здоровенный костяной шар и рванул вперед, буквально стесывая гидру и прокатываясь сквозь нее. Мангецу ударил следом, но кроме нескольких обломков со шкуры, особого успеха не добился.
— Стой и прими бой, ублюдок! — яростно оскалившись, закричал Хозуки, спеша следом за ним, как только понял, что противник вовсе не собирается возвращаться, а следует к продолжавшему сражаться Мизукаге.
Мощный поток воды от Каратачи буквально смыл его в сторону и Хисато пришлось вновь вернуться к нормальному способу передвижения, чтобы удержаться на месте, но даже это было ему на руку — каждая секунда, во время которой лидер Тумана был вынужден сражаться на пределе сил, приближал победу, ведь и у него резерв не бесконечных, хоть и большой.
В этот самый момент, поле боя в центре битвы вновь изменилось — издалека раздался оглушительный взрыв и спустя пару секунд чьё-то подкопчённое тело, оставлявшее за собой дым горевшей одежды пролетело неподалеку и пропахало целую траншею в размякшей земле, а следом за ним огромными прыжками приблизилась вторая горилла, чуть меньше размерами со знакомым мечом странной формы в лапище.
— Вот дерьмо, Джинпачи! — дернулся лидер Кири но Шинобигатана Шичинин Шу, с первого взгляда узнав бездыханно замершую фигуру на земле, продолжавшую чадить дымком.
— Босс, я завалил Джинпачи Мунаши! — басовито прогудел на всё поле битвы клон, изрядно побитый и в саже, но сохранявший боеспособность даже без постоянной подпитки чакрой.
Естественно, подобное заявление не осталось без внимания сражавшихся армий, придав заряд сил повстанцам и еще больше поколебав стойкость лоялистов. Словно этого оказалось мало для последних, отряд подавления наконец пробился сквозь вражеские ряды и для выпустившего пять хвостов джинчурики настали тяжелые времена — десятки кинутых в воздух печатей выпустили множество золотых цепей, рванувших к цели и заставили Утакату проявлять чудеса ловкости, чтобы от них увернуться, одновременно отбиваясь от монахов. Повстанцы разом получили значительное преимущество.
Глава 57