Длинный спуск вниз находился за «секретной» каменной дверью в подвале. Несколько прошлых глав со старейшинами и понятия не имели о существовании чего-то подобного, но знакомый с типовой работой мастеров печатей и являясь хорошим сенсором, Хисато быстро обнаружил неладное при тщательном обследовании резиденции главы Кагуя. Очевидно, со смертью одного из кровожадных маньяков, информация о полигоне потерялась.
Узкая винтовая лестница вела примерно на двести метров в глубину, заканчиваясь в коротком коридоре с парой небольших помещений по бокам и выводившем к огромному квадратному залу, двести на двести метров и высотой с десяток. Чакра в накопителе, поддерживавшем все это великолепие, должна была иссякнуть даже в пассивном режиме работы года через три-четыре, так что прикинув примерный объем — почти недельных его усилий не хватило заполнить и четверти — канпеки нингё пришел к выводу, что Кагуя капитально облажались около полутора веков назад. Понятно, что никаких записей об этом в куцых архивах — один большой шкаф!!! — не оказалось. Интересоваться стародавними слухами и приданиями у подчиненных шиноби посчитал напрасной тратой времени, так как немногочисленные, самые старшие члены клана едва перевалили за пятьдесят и не относились к верхушке власти.
Первые попытки создать клонов потерпели сокрушительные неудачи — вырастали просто кости, даже издали не напоминавшие человеческую фигуру и уж точно не способные двигаться после разрыва контакта, хотя использованную чакру в себе держали… короткое время. Некоторое время еще поэкспериментировав, Хисато вынужден был признать полный провал возможности использовать технику тем же способом, что и у других, требовавших применения Шикотсумьяку (Мертвый костяной пульс).
Это сразу вычеркивало вариант с автоматическим смешением чакры для кеккей генкая, хотя шиноби и подозревал об этом с самого начала, но идея требовала проверки. Почти наверняка, подобно Мокутон: Моку Буншин но Дзюцу (Стихия Дерева: Техника Древесного Клонирования), Шикотсумьяку: Котсу Буншин но Дзюцу (Мертвый костяной пульс: Техника Костяного Клонирования) требовал для своего создания некоторое количество природной чакры и достаточно освоившись с запретной техникой Дензиро, канпеки нинге начал испытывать варианты с добавлением к оригинальным ручным печатям дополнительные, стараясь воспроизвести еле уловимый эффект поглощения из киндзюцу.
Учитывая, что Хисато не мог почувствовать результат усилий (это только непосредственно в теле, инородную энергию можно было отследить, но не в отсекаемом от кейракукей чакро конструкте) ориентируясь лишь на внешние признаки — кость скорее становилась твердо-хрупкой по достижении значительной концентрации, чем превращалась в камень или не изменялась при недостаточной.
Часы монотонных повторений и отсутствие видимых результатов несколько притушили первоначальный энтузиазм, но он не спешил расстраиваться, прекрасно помня, сколько потребовалось затратить совокупного времени на эксперименты и шлифовку других оригинальных ниндзюцу Основы, учитывая задействованных каге буншинов. Не имея возможности применять откровенно читерские особенности клонов и учитывая потенциальную опасность экспериментов без должной осмотрительности, джонин готовился к долгой работе. Что вызывало у Хисато особенное раздражение, это невозможность поглощения получаемых результатов для экономии чакры, как это происходило при создании и отработке Котсу но Одори (Танец Костей)! О резерве Основы всем канпеки приходилось только мечтать и это тоже вносило свои ограничения, особенно находясь на условно враждебной территории.
Дни тянулись за днями, лидер клана связался через посланника с активным кеккей генкай — ради снятия подозрений в происках Мизукаге — с повстанцами и вел активную переписку о присоединении к войне с Киригакуре, не гнушаясь угрозами сделать подобное предложение противоположной стороне — как и ожидалось от выстраиваемого образа цивилизованного отморозка Кагуя — если его требования не окажутся принятыми, использовал каждую свободную минутку для экспериментов, увеличивая количество гротескных статуй, постепенно приобретавших что-то похожее на конечности и строил опять начавших ворчать на проводимые изменения и недобро поглядывать подчиненных, пока одним непримечательным вечером не случился прорыв.