Усмехнувшись, Хьюга хотела что-то сказать, но наш разговор прервали - появился командир всего пополнения и собравшиеся бойцы стали стремительно распределяться на группы. Уже успевшие повоевать делали это привычно, а новички вроде нас - под руководством недавних наставников, но таких оказалось достаточно немного.
- Меня зовут Кагами Учиха и я являюсь вашим непосредственным командиром на время нашего перехода к границе с Ивой, - представился серьезный мужик в полевой форме без всяких знаков различия. - Способ передвижения стандартный, все новички передвигаются в центре. Разведчики - о любом подозрительном шевелении сразу же докладывать мне или моим помощника.
Он указал на двух шиноби рядом.
- Сенсоры - не зеваем по сторонам и постоянно отслеживаем окружающую обстановку. Остальное вы и сами знаете, так что на выход.
В распахнувшиеся ворота Конохи начали стремительно выскакивать тройки, имеющие в своем составе Хьюга, Абураме или Инузука, а за тем уже и все остальные, в числе которых оказались и мы. И если из деревни мы выбегали плотным потоком, то к границе леса вся орава шиноби быстро распределилась на достаточно большую площадь. Таким образом, в движении по веткам можно было определить рядом наличие нескольких команд, но никак не пары десятков. В то же время, в случае нападения ближайшие союзники всегда успеют придти на помощь друг другу и протянуть время до прибытия большего количества народу, в случае необходимости. Мы двигались в самом центре вместе с остальными новичками и небольшой группой ирьёнинов, которых я узнал по наличию походных аптечек и подсумок первой помощи. Никого знакомого среди них не оказалось, но я и не ожидал этого - все же, я преимущественно работал с постоянными сотрудниками госпиталя, большинство которых даже не имеют звания генина, не подпадая под возможность призыва на фронт. Здесь же собрались почти исключительно полевые медики, способные за себя постоять - других враги, как правило, вырезали при любой возможности. Собственно, случаи, когда гениальных медиков, но некудышных бойцов отправляли в поле далеко не редки, но среди таких выживших - единицы. Не у всех же в учителях Хокаге, как у Тсунаде.
Четыре практически непрерывных дня пути, прерываемых только на короткий сон и минутное поглощение отвратных питательных рационов, цветом и вкусом больше похожих на кусок говна, чем на что-то относительно съедобное, не оставили после себя ничего, кроме глухого раздражения. Даже запечатанная с собой в огромном количестве еда так и не покинула своего свитка - посмотрев по сторонам на давящихся плитками соседей, я сообразил, что меня могут просто раскулачить ради возможности нормально пожрать. Очевидно, многим эти самые сухие пайки успели надоесть намного раньше. И если судить по рассказам Линли, в лагерях кормят не лучше. Так что я решил приберечь запасец на действительно темные и голодные деньки. Постоянное напряженное ожидание нападения тоже радости не прибавляло, но в отличие от остальных, мне можно было немного расслабиться - с постоянным повышением контроля, мои возможности сенсора возросли довольно прилично и о приближении противника я бы узнал гораздо раньше, чем его увидел глазами. Вот только шиноби Ивы нам не встретились, а нескольких неудачников-нукенинов можно не считать - разведчики их снесли практически мгновенно.
В итоге, на бывшую территорию страны Камня, где сейчас располагался основной лагерь Конохи, мы попали несколько уставшими, но целыми и здоровыми. Тренированные бойцы способны передвигаться в течение нескольких суток без перерыва и затем с ходу бросаться в бой, но поскольку в подкреплении имелось некоторое количество зеленых чунинов, командир определил наиболее экономный темп, позволявший покрывать огромные расстояния за день даже обладателям достаточно скромных запасов чакры.
По прибытии, сам лагерь меня не особо впечатлил - натыканные техниками дотона временные дома, кучи палаток и вокруг всего этого большая стена метров в шесть, опять же возведенная не без помощи дотона. Собственно, на этом все. И обитателей лагеря я насчитал не такое огромное количество, как можно было подумать - чуть больше тысячи. Учитывая, что нас встречать вышло подавляющее большинство, мои примерные подсчеты не так отличались от действительности даже с учетом патрулей, секретов и просто отдыхающих. Максимум - две тысячи. И это главный лагерь... Видно, в последнюю атаку Ивагакуре хорошо потрепала наши силы, поскольку на начало войны на этом фронте располагалось восемь тысяч бойцов. Прибавить сюда в двух малых лагерях на тысячу в лучшем случае и потери Конохи за вторую мировую очень значительны. На начало войны было около двадцати одной тысячи в строю, сейчас - уже в половину меньше и сдалась только Суна, на очереди Аме и Ива.
После прибытия, командиры отправились докладывать здешнему начальнику, а на раскидали отдыхать до утра в бараки. Назначение следовало получать тогда же в бункере штаба, так что народ с чистой совестью завалился спать, включая и моих не столь выносливых напарников, я же решил пошляться по лагерю. И честно говоря, пожалел - аура в нем стояла, мягко говоря, тяжелая. Несмотря на очевидную радость такого большого подкрепления(а когда они вообще получали последнее?), подавляющее большинство шиноби и куиночи носили на лице следы измождения, физической и моральной усталости. От пустого взгляда некоторых я вообще передергивался и ускорял шаг, стараясь не приближаться. И уже не удивлялся, замечая небольшие компании, распивающие в своем кругу бутылочки саке или передающие по кругу единственную трубку. Умиротворенные и почти счастливые лица курильщиков наводили на подозрения, что содержимым трубки являлся отнюдь не табак. Но следует отметить, что на виду таких группок было относительно мало, значит, дисциплина поддерживается достаточно строго... С учетом особенностей и состояния подчиненных, естественно.
Бесцельно шатаясь по сторонам, я совершенно случайно наткнулся взглядом на очень знакомую прическу ананасом у привалившегося к стенке шиноби. Подойдя поближе, я убедился, что это действительно Шикаку! Ха, не ожидал увидеть эту ленивую задницу здесь!
Глава 17.
- Эй, Шикаку! Здорово! - бодро поприветствовал я двоюродного брата, как только подошел на расстояние, когда уже не требовалось кричать для нормального общения.
Лентяй медленной открыл глаза и сфокусировал взгляд на мне.
- Рью-нии? Проблемно. Теперь и не поспать спокойно!
- Ой, да ты постоянно спишь, так что поднимай свою ленивую задницу и продирай глаза! Успеешь еще поваляться.
Тут я заметил на морде Шики новые украшения, помимо начавшей пробиваться бороды.
- Хмм, и где же ты обзавелся такими шрамами? - спросил я его, пока брательник с кряхтением поднимался и отряхивал штаны.
Еще красные шрамы указывали на относительную свежесть полученных повреждений и на довольно паршивую работу ирьёнинов, всего лишь грубо стянувших края поврежденной плоти. Больше похоже на работу начинающего ученика, чем квалифицированного специалиста.
- Да зажали нас неделю назад в патруле каменюки, так Сарутоби-сенсей погиб, прикрывая наше отступление, а мы обзавелись такими вот проблемными отметинами на память, - дернул щекой парень, тут же зашипев от боли.
- Так, а ну стой ровно! Сейчас я тебя немного подлатаю и полегче станет, - нахмурился я и не обращая внимание на неуверенные возражения Шикаку, использовал мистическую руку.
До конца залечить только начавшие заживать самостоятельно раны удалось буквально за пол часа, но сами уменьшившиеся в объеме и побледневшие отметины, брательник попросил оставить как напоминание.
- Между прочим, все это смог бы сделать номальный ирьёнин примерно за то же время, - заметил я, - и не пришлось бы терпеть боль из-за криворукости латавшего тебя болвана.
- Где его найти, этого нормального медика, - вздохнул Шикаку, - полевой госпиталь был расположен как раз в главном лагере, где всех нормальных специалистов и прихлопнули, одним ударом превратив укрепленное здание в пыль.
Блин, неужели Тцучикаге сам не поленился?
- Вот и получается, что у нас остались только те ирьёнины, что находились в мелких опорных пунктах и втором лагере. Рану еще могут залатать в условиях боя или после, но полноценно вылечить - умений уже нехватает. Сейчас их всех стянули сюда, а в других местах остались единицы или вообще никого.