– Когда проедет вон та часть – до цистерн – беги, как будто за тобой черти гонятся! Мы должны влезть на цистерну! Там есть лестницы! – скорость хода состава не превышала двадцати километров в час, и когда слепящий свет головных фар проехал мимо, они довольно легко догнали громыхающую на стыках змею, и забрались по сварной железной лесенке на борт первой же цистерны.
Лена благодарно кивнула, отпустив руку, поданную влезшим первым Леонидом:
– Спасибо… Можно подумать, ты всю жизнь мотылялся по поездам…
– Да примерно так и было. – отозвался Леонид, ещё задыхаясь, – Я вырос у бабушки, а её дом, пока не снесли, да не дали квартиру, был прямо рядом с товарной станцией. Поэтому и места эти знаю, и на какой вагон как лучше лезть, тоже соображаю.
– Даже боюсь спросить, что же вы там с друзьями делали, на товарной-то…
– Чёрт, не думал, что догадаешься… Ну – было. Грехи молодости… Правда, воровали по мелочи – то бензину сольём, то – шифера утащим… До вагонов с «товарами народного потребления», правда, так и не добрались – там слишком крепкие замки. И дырок в таких обычно нет… Потом ребят накрыли – но это они уж без меня ходили… Хотели металлчерепицы набрать – за неё отлично платили… Спасибо, хоть меня не сдали! А я им потом передачи таскал – в детскую Колонию.
– Надо же… А знаешь, Леонид, я …опой чую, что мы сможем свалить-таки отсюда к такой-то матери… Ты оказывается, ничего себе. А я-то вначале посчитала за вшивого интеллигента!..
– Да, в-общем-то, и правильно посчитала… Я с тех пор подался в лицей Маланова – компьютеры изучать… Всю остальную жизнь им как раз и посвятил. Поэтому и знаю, где, что, и как… – пока они говорили, Лена жестами дала понять, что им пора вылезать на крышу цистерны.
Там они вскоре и стояли, балансируя: она – широко расставив ноги, Леонид – на четвереньках.
– Смотри внимательно! Сейчас будет стена склада. С дыркой. Ну, не с дыркой, а с обвалившейся верхней кромкой… Вот туда-то нам и нужно будет… Нырнуть! Сможешь?
– Ну… Попробую! – энтузиазма Леонид не чувствовал, но Лене доверял. Не поймали же их до сих пор! И если они сейчас сделают то, что собираются, шансы ускользнуть даже от собачек – отличные! Видать, Лена… да и не только она, а и её «коллеги» – часто пользовались этим путём эвакуации в критических ситуациях. Но вот – он увидел…
Чё-ё-ё-рт!!! И это называется – способ надёжно замести следы?!
Стена склада «с дыркой» приблизилась – видно отлично!..
Но до «дырки» было не меньше трёх-четырёх метров! Столько ему не перепрыгнуть!
Почуяв его колебания, Лена сердито буркнула:
– Не дрейфь! И много не думай! Просто – делай – как я!.. – после чего присела, и вдруг кинулась вперёд по верхним мосткам цистерны.
Вот она достигла их переднего края, и Леонид, закусив губу, кинулся за ней – благо, поезд шёл небыстро.
Лена резко бросила тело влево, и пролетев метра четыре, исчезла в тёмном провале, находящемся на высоте не больше трёх метров от земли. Напоминала она голкипера, ловящего сложный мяч… Леонид, поравнявшись с провалом, вынужден был броситься туда же, не добежав до края мостков – чёрная дыра стремительно «проезжала» мимо!..
Он больно ударился животом и ляжками, повиснув на выкрошившихся кирпичах! Его крик и ругань почти совпали с вскриком Лены – но она хоть не ругалась. Дыхание у Леонида отшибло, и он перестал выдавливать изо рта нехорошие слова.
Однако, повисев и постонав с десяток секунд, он понял, что жив. И даже сравнительно цел.
Уцепившись за предательски рассыпавшуюся в крошево кирпичную стену, он подтянулся и влез в проём, ступив на неровный пол. Внутри было тихо. Странно.
– Лена!.. Лена! – вначале шёпотом, затем громче, он окликнул «бомбистку». Под ногами, громоздясь горой буквально по колено, путались какие-то не то обломки, не то куски. Мягкие. Поролон, что ли?..
– Входи уже… Гостем будешь. – раздался свистящий шёпот и сдавленный стон.
– Чёрт!.. Вот уж не думал, что такое возможно… – Леонид всё ещё растирал отбитый живот и коленки, – Ты… Как?
– Жива… Только, похоже… Руку сломала!
– Да ты что!.. Но как же… Тогда – к врачу надо!
– Ага, смешно. – Лена снова зашипела, словно заправская змея. – Вот меня-то только врачи и ждут. Нет уж. Нам с тобой, «мил Леонид», как любит говорить дражайший Ипполит, в поликлиники-то да больницы вход заказан… Забыл что ли? Там камеры везде – и при входе, и в регистратурах…