– А что? Читала в детстве «Войну Миров»? – Лена кивнула, – Ну так там все «ксеноморфные» враги сдохли от наших – ну, земных! – бацилл! Эх… – он тоже махнул рукой. – Если б так можно было убивать только лентов… Представляешь – оружие будущего: бацилла, поражающая только хапуг-взяточников да подонков в погонах!..
Лена фыркнула. Допила остывший чай в своей пиале. Потом полезла на своё «ложе», и легла с видимым облегчением:
– Знаешь, а голова-то… Здорово кружится.
– Поспи ещё. Я… тоже скоро лягу.
Леонид не торопясь доел, сложил остатки лепёшки в полиэтиленовый пакет, который предусмотрительно дала ему хозяйка. Пока он ел, Лена, отвернувшаяся к стене, засопела.
Он долго сидел, попивая остывший чай, и глядя то на неё, то во двор, то на потёки и трещины в побелке потолка.
Чёрт. Вот у него и появилось снова существо, к которому он как-то странно быстро привязался. Фыркающее, сердитое. Своевольное. Возможно, когда-то убивавшее людей… Почему же он так волнуется за него?..
Давно уже он не испытывал такого – чувства ответственности за кого-то.
Он не обольщался: нарвежский дух, образ мышления, менталитет, постепенно, исподволь, всё равно проникают в плоть и кровь… Годами, незаметно, делают каждого – законченным эгоистом. Самовлюблённым до дрожи, и беспокоящимся только за себя. Даже родные и близкие здесь – лишь способ самовыразиться, пустить пыль в глаза соседям, коллегам и родне: смотрите, мол, на какой машине я вожу детей и жену. В какие тряпки одеваю. Какими деликатесами кормлю! Какие подарки делаю родителям и родственникам! А какие у нас завязки и возможности!..
Когда все, кто составляет твой круг общения, говорят: «кисло!», поневоле скривишься…
Чтобы не выделяться. А рано или поздно, любая игра, любое притворство, накладывает неизгладимый отпечаток на характер. Что ни говори – «среда обитания» формирует привычки и мировоззрение. Может, и не сразу, спустя годы и десятилетия, но – неотвратимо! И, наверное, необратимо.
Так что, получается, пожив здесь ещё с десяток лет, он так и превратился бы – в Нарвежца?
И не по паспорту, а – по сути?!
Может, это именно его бунтующее и всё осознающее подсознание сказало ему жёстко и однозначно: «Всё! Пора сваливать отсюда к такой-то матери! Пусть даже рискуя жизнью! Иначе…»
Иначе – что?..
Духовное рабство – самое страшное рабство. Во-всяком случае, для человека мыслящего. А здесь…
Не то, чтобы Леонид считал, что большая часть нарвежцев не мыслила вообще… Хотя иногда ему казалось, что интеллект вечно подметающих улицу перед своими домишками и лестничную площадку перед квартирками домохозяек, ниже, чем даже у служебных собак тех же лентов.
Ведь с молоком матери они, похоже, всосали лишь тягу к поддержанию «престижа» своего места обитания. А их мужья – только к достижению высокого «общественного» положения, и к… Да, материальным благам. Достатку. Тому же престижу.
Собственно, всё это наверняка свойственно и большинству жителей и других стран. Мещанство, дух стяжательства, накопительства, лозунг: «Чтоб все обзавидовались, потому что у нас – лучше!..»
Но в других странах всё это всё же развито не настолько, чтобы полностью исключить все остальные интересы в жизни!
Духовность? Вера? Искусство? Литература? Ха!
Леонид точно знал – почти никто из его знакомых и коллег не читал. Не посещал Театры и Музеи. Не ходил на концерты классической музыки.
Зато – все Служащие-Перебиральщики-Бумаг, Прокуроры, светила от медицины, да Старшие Преподаватели, старались ткнуть в глаза коллегам и соседям: вот, мы были на концерте Пети Милана. И Стаза Мухайлова. Билеты были по сто зелёных, но мы-то!.. Можем себе позволить быть «в струе» модной современной эстрады!..
Леонид отнёс касы на кухню:
– Спасибо, Гуландом-опа, было очень вкусно! Вы – отличная хозяйка!
Гуландом, решающая кроссворд, (Вот это да! Леонид знал, что никто из его коллег не осилил бы и половины из простеньких, специально на местный интеллектуальный уровень рассчитанных, на весь разворот, простынь!) с хитринкой посмотрела на него:
– Да на здоровье! Как там… Маша?
Леонид понял, что умная женщина специально называет псевдоним его напарницы, и подыграл:
– Маша спит. Ещё раз спасибо за лекарства!
– А какие ещё лекарства?
– А… А это у нас присказка такая, Гуландом-опа. Лекарства, они же нужны – только для души!
– Точно. А ещё лучше для души – покой и сон. Ну, идите уж, «лечитесь»… Сергей.
«Маша» спала, даже подхрапывая – расслабилась. Ротик снова приоткрылся, нижняя губка трогательно отклячилась. Леонид, сглотнув какой-то тугой ком, заставил себя отвернуться.