— Знаю. Ко Шве Чо рассказал…
— А я услышала об этом во время обеда и так расстроилась, что даже есть не могла. Подумать только, какой негодяй! Ударил человека, который ему в отцы годится!
— Он же настоящий лакей. Только своего хозяина и считает человеком. Ему доставляет удовольствие измываться над людьми. — В Тхун Ине снова вспыхнула уснувшая было злость.
— А что твой отец говорит?
— Случись такое в нашей деревне, говорит, не сносить бы этому негодяю головы.
— Правильно. Я придушила бы его собственными руками.
Девушка говорила так решительно и с такой ненавистью, что Тхун Ин невольно посмотрел на нее с уважением.
— Мне нравится твоя смелость. За это я и полюбил тебя.
Девушка промолчала. Она тоже любила Тхун Ина. Он был красив, а когда одевался по-праздничному и завязывал волосы в пучок, походил на артиста из бродячей труппы. Так, по крайней мере, считали ее подруги. Но он покорял девушек не только красотой. Они ценили в нем также честность и трудолюбие. Никто не сомневался, что он будет хорошим мужем и отцом.
— Разве я не прав? — спросил Тхун Ин, заглядывая в глаза Эй Хмьин.
— Может быть, и прав, но не слишком ли много ты на себя берешь? — с напускным высокомерием спросила Эй Хмьин.
— Думаю, что нет. Насчет того, какой должна быть моя жена, у меня давно есть мнение твердое. Во-первых, она должна понимать и уважать моего отца. Во-вторых, она должна знать обо мне решительно все и разделять мои убеждения. И, наконец, все мои радости и невзгоды должны быть и ее радостями и невзгодами, и мы должны дружно преодолевать все трудности.
— Насколько я понимаю, твоя будущая жена сродни мне.
— Да, такая девушка, как ты, вполне соответствует моим требованиям, — полушутя-полусерьезно ответил Тхун Ин.
— В таком случае, когда же ты намерен послать сватов?
— Думаю, после уборки риса. Там будет видно, как дела сложатся.
— Что за дела? — с беспокойством спросила девушка.
— Еще неизвестно, какой урожай соберем. Может, и с долгами-то расплатиться не хватит. Сначала надо вылезть из долгов. А если что-нибудь останется для продажи, то на вырученные деньги можно и свадьбу сыграть, — пояснил Тхун Ин.
— А может быть, обойдемся без сватовства? Укради меня — и дело с концом. Я за тобой хоть на край света пойду.
— И что тебе все не терпится замуж выйти! Подожди немного, соберем урожай…
Но Эй Хмьин не слушала:
— Мне не нравится, что ты все время откладываешь нашу свадьбу. Я знаю, ты влюбился в эту Твей Мей. Она с тебя глаз не сводит. Конечно, Твей Мей красивее меня, — сказала девушка со слезами в голосе.
— Эй Хмьин, дорогая, мы с тобой об этом уже много раз говорили. Если бы я больше всего в женщине ценил красоту, то давно бы женился на Твей Мей, — ответил Тхун Ин, начиная терять терпение.
— Говорить нечего, она многим нравится. Вряд ли кто-нибудь устоит перед такой красоткой…
— Эй Хмьин, прошу тебя, перестань. Я больше не хочу слышать о Твей Мей.
— Правды боишься? Я на днях видела, как ты стоял с ней у колодца. Думаешь, мне это приятно?
— Ты прекратишь, наконец! — вспылил Тхун Ин. — Что, нельзя уже мне и с соседями поговорить? Если ты и впредь будешь так ревновать, я на тебе не женюсь.
Эй Хмьин чуть слышно всхлипывала.
— Ты что плачешь? Эй Хмьин!
— Не жить мне на этом свете, если ты на мне не женишься, — проговорила девушка сквозь слезы.
Тхун Ин нежно обнял ее за плечи. Она уронила голову ему на грудь и громко зарыдала.
— Успокойся, дорогая. Я женюсь только на тебе. Никто другой мне не нужен. Просто я не хочу, чтобы ты зазнавалась…
Эй Хмьин никак не могла успокоиться.
— Ты мне не веришь, Эй Хмьин? Тогда тебе будет очень трудно со мной. Всю жизнь будешь мучиться.
— Я тебе верю. И вовсе не зазнаюсь. Я очень хочу всегда быть с тобой, хочу, чтобы ты принадлежал только мне, — сказала девушка, понемногу успокаиваясь.
— Я обещаю тебе, что именно так и будет.
Девушка перестала плакать, Тхун Ин бережно отстранил ее голову и поцеловал в губы.
— Тхун Ин, родной, прошу тебя, не надо свататься. Просто поскорее укради меня. Я не могу без тебя, — умоляла она.
— Украсть — дело нетрудное. А как мы жить будем? Даже постель купить не на что. У отца нет ни пья[5] лишнего. Сейчас под урожай брать взаймы безрассудно. Давай подождем немного. Вот уберем рис, тогда…
— Если загвоздка в том, что спать не на чем, то это пустяки. Что, у нас соломы мало? На солому ляжем, солому под голову положим, мешком укроемся. Разве плохо?