— Ну, какая нафиг тренировка? — хныкала Надя. — Я думала мы пойдем в клубешник какой-нибудь.
— Господи, — я потерла сонное помятое лицо, — Надин, ты не маленькая девочка, чтобы бояться оставаться одной.
— Возьми тогда меня с собой.
— О, нет! В это царство тестостерона? Хочешь, чтобы меня Разумовский выпер сегодня вместе с тобой. Он и так не рад, что я занимаюсь у него, — это было предположение, но всё же.
— Ну, а мне тогда чем заняться?
— А до того, как я приехала за тобой в «Пирамиду» ты же что-то делала, как-то жила.
— Занималась салоном, — ответила она. — Да! Нужно наведаться в салон. Он же пока мой.
Ну, вот! С одной проблемой разобрались. Тем более, что она решила, перед уходом, что мы все равно пойдем сегодня танцевать. Легче было согласиться, чем отделываться от нее. Ей в салон, а мне к Андрею. Сердце подпрыгнуло от волнения в груди, сделало кульбит и снова радостно забилось, неся меня именно туда, где я хотела всегда быть. И уже не знаю от того от, что там был Разумовский, или я обретала новую привычку?
Встречали меня приветственные выкрики типа «Здорова, Жек!», «Как дела, Жек?».
Забыла упомянуть, что парни в зале меня воспринимали сейчас абсолютно серьезно, часто давая какие-нибудь советы, помогая делать упражнения, чаще, конечно, чтобы поматсать. Но кто ж запрещал-то ненавязчиво прикасаться? Пару раз даже спарринговалась с ними. Это было очень.
— Ты опоздала, — раздался знакомый голос за спиной.
— Нет, мне Петрович сказал, что у меня свободный график.
— Ты видишь перед собой Петровича? — видимо, с утра настроение Разумовского только ухудшилось. И, да, на Петровича он был совсем не похож, учитывая то, что я видела перед собой.
— Нет, у Петровича от ярости лицо ее перекошивает, — это первое, что пришло в голову, ведь промедление с ответом означало бы, что я боюсь. И ещё одно «Да», его я боялась до чёртиков. Это в критической ситуации я бываю отважна с ним от избытка адреналина. Но эти глаза могли испепелять и заставляли мой язык прирастать у небу. Послышались покашливания, которыми парни прикрывали рвущийся наружу смех, а мы смотрели друг на друга испепеляя взглядом. Не знаю как он, но я точно уж плавилась. Внутри все полыхало, не давая сосредоточиться на главном, а в лёгких заканчивался воздух.
— Ладно, девочка, сама напросилась, — он натянул самодовольную улыбку. Звучало угрожающе, конечно, но блин, когда он подошёл ближе, обдав горячим дыханием кожу, наклонился ниже к уху со словами «Мне тебя жаль», я поняла, что к меня ноги стали ватными.
— Мы ещё посмотрим кто кого, — я гордо вскинула подбородок, бросая ему вызов. И он его принял.
Чёрт! Когда мои эмоции стали гормональными? Это по-моему, что-то со мной не так, а не с ним. Хотя попробуй понять этих мужиков. Ещё что-то про нас говорят. Да, блин, даже в критические дни женщины более лояльны. А тут. Козел! До чего ж дошел прогресс, у Андрюши ПМС. Или у Андрюши спермотоксикоз?
Этими и другими мыслями я успокаивала себя, пока переодевалась, чтобы задавить толпу мурашек, разбегающуюся на спринтерские дистанции от одного воспоминания его тела в опасной близости. Катализатором так же служил запах, который укоренился в моем мозгу и не давал покоя.
А уже через час я пожалела, что связалась с ним. Разумовский гонял нас так, что даже выдрессированные многолетними тренировками парни постанывали от нагрузки. Что говорить обо мне? Мышцы сводило от спазмов, лёгкие горели от частоты вдохов, но я стиснув зубы, терпела, продолжая доказывать себе и окружающим, что все сумею. И пусть завтра я буду еле передвигать ногами, но, сегодня ни за что не сдамся. Проклятый Разумовский. Самовлюблённый говнюк, которому дали свисток и власть над беззащитными телами.
— Василич, ты — зверь, — заверил его один из парней после финального свистка. Вся братия направлялась дружной гурьбой в душ, я осталась дожидаться, пока водные процедуры у них закончатся и я смогу спокойно привести себя в порядок.
— Божена, как смотришь на то, чтобы сходить куда-нибудь? — поинтересовался один из присутствующих. Кажется, Илья. Здоровый такой, улыбчивый, милаха, между прочим.
— Извини, у меня планы, — я специально широко улыбнулась, так как Разумовский направлялся в нашу сторону.
— Жаль, — парнишка даже расстроился.
— Я подруге сегодня обещала клуб и танцы до упаду. Если есть симпатичный друг, найдите нас.
Кажется, малой даже ожил. То, что он был младше меня было ясно, как день. Одарил ослепительной белозубой улыбкой и двинулся в душ, пока новоиспеченный тренер с серьезной миной не отослал его насильно.