— Ты пришла ко мне в зал в семилетнем возрасте, — начал Петрович. — Как сейчас помню, что ты старалась выполнить все, что делали уже более опытные ребята твоей группы. В тебе было столько упорства, столько целеустремлённости. А потом, — он вздохнул, — потом ты это все растеряла. И не из-за того, что потеряла интерес, а из-за отца, который тебя слишком опекал. Ты знала, что любую проблему твою он решит и что можно остаться безнаказанной.
О чем он говорил я догадывалась, только не могла понять, как узнал. Господи, это ведь было так давно, что сейчас казалось неправдой.
— А ещё знала, что могу получить все, что только пожелаю.
— Но ведь не все получила, — хитро улыбнулся мужчина.
— Есть в жизни вещи, где папа не поможет, — я отпила из бокала. Вкусно! — А откуда ты знаешь?
— Думаешь было не видно? Говорили мы сейчас о только для нас известных вещах. И мне так нравилось, что он не сказал ничего прямо, не бил в лоб фактами. Нет, от стыда бы я сейчас уже не сгорала, но всё же эту дыру, что сейчас перестала меня засасывать на какое-то время, уже не запечатаешь. Мы ещё немного пофилософствовали, обойдя опасные для меня темы, а когда я засобиралась домой, тренер вдруг сказал:
— После семи можешь приезжать. Как раз у Андрея занятия заканчиваются. Он не любит, когда ему мешают.
— Спасибо, Петрович! И кстати, пряники зачерствели. Я завтра свежие привезу.
Уходила, не смотря в ЕГО сторону. Я знала, если взгляну, то будет болеть сильнее. Андрей Разумовский или, как его тогда все называли, Анраз. В клетке он носил имя Дикий. А для меня он был Андрюшка. Не могла о нем думать по-другому.
Наверное, все четырнадцатилетние девочки создают себе идеал, влюбляясь во что-то недостижимое. Этим недостижимым для меня и был как раз Разумовский. Разница в возрасте в пять лет ощутима, когда ты подросток. Взрослый красивый парень будет смотреть на тебя, как на букашку, или вообще не замечать, как было в моем случае. И сейчас не действует то, что после суда ты разочаровалась во всех мужчинах. Это неправильно, но против Разумовского были бессильны все мои правила. А я об этом даже не знала до этого самого вечера. Он казался тем запретным плодом, вкусить который мне не довелось. И если тогда я не размышляла на эту тему, будучи в том возрасте, когда поцелуй казался простым обменом микробов. Но сейчас…сейчас это запретное казалось таким притягательным. Особенно, когда ты позволила себе заметить капельки пота на его коже. И ведь на этой груде мышц подобное смотрелось настолько соблазнительно, что снова становилось больно дышать. Даже думать больно.
На следующий день дома я обыскала все коробки со старыми вещами, чтобы найти свои накладки. Помню, как я тщательно выбирала цвета и были они у меня все под определенные кимоно, с этим учётом подбирались и шлемы. Хотя в клубе на соревнованиях мы всегда выступали исключительно под бесящим меня красным цветом.
Естественно, все это старье одевать я не собиралась. Просто было интересно посмотреть, потрогать, повспоминать. Поэтому в этот день шоппинг был исключительно по «Спортмастеру». А когда глянула на себя обтянутую лосинами, поняла, что лучше уж что-то пошире, да помешковатее, чтобы скрыть костлявость. И все же продавец-консультант засыпал меня комплиментами, чтобы только я купила эти чертовые дорогущие лосины, а вместе с ними и шорты. Ладно! Когда-нибудь же мои килограммы вернуться, тем более аппетит, наконец, проснулся, и я уплетала сейчас все, что попадалось под руку.
Не забыла ещё прикупить пряников для Петровича. Ну, и платье выбрала на завтрашний вечер. У нас же всё-таки юбилей.
— Извини, думал, ты знаешь, — развел руками папа.
— Ну, конечно, я же телепат. Пап, я на год выпала из реальности.
— До сих пор обвиняешь меня?
— Нет. Вообще хочется, чтобы все вокруг забыли, а люди не устают напомнить.
— Как раз о вопросе твоей личной жизни. Хотел тебя познакомить с одним человеком.
— Когда ты успел свахой стать?
— Ну, а почему бы и нет? Это не твой шалопай.
— Давай так, чтобы тебя не обидеть, я познакомлюсь с ним. Но остального не обещаю, — вздохнула, собираясь с мыслями.
— Хорошо, мне этого достаточно. Главное, чтобы ты не показывала свою изначальную скептическую настроенность.