Эта неподвижность была самой лучшей в их долгом романе, и она абсолютно устраивала Тимура.
Однако вроде перестала устраивать Таму.
Что же, этого следовало ожидать.
Женщины повернуты на своих биологических часах и разных смыслах.
— И как знать, — добавила Тамара лениво, — возможно, изменами полно не только наше будущее, но и прошлое.
Тимур резко сел на кровати.
Бессмысленно-теоретические рассуждения вдруг стали получать пугающе реальные очертания.
— Тама? — спросил он шепотом. — Это что, признание?
Она села тоже, скрестив по-турецки ноги. Откинула волосы назад. Обхватила изящными ладонями его лицо, ища выражение глаз Тимура.
— Тим? — также тихо позвала она. — А что есть измена? Секс? Мечты? Прикосновения? Поцелуи?
— Предательство, — ответил он одними губами, утопая в её словах.
Тамара улыбнулась и вдруг чмокнула его в нос.
— Не бери в голову, — сказала она обычным голосом. — Хочешь, я сварю тебе кофе?
Он схватил её за руку, не давая отодвинуться.
— Что происходит? — спросил резко, требовательно. Интимность их шепота разлетелась вдребезги. Тамара моргнула и засмеялась.
— Испугался? — спросила она довольно. — А может, мне и надо тебе изменять, чтобы ты наконец заметил, что рядом с тобой живая женщина, а не удобное кресло?
Тимур оттолкнул её руку и порывисто встал.
— Обиделся? — Тамара, развалившись поперек кровати, наблюдала за тем, как он натягивает брюки. — Ну не принимай меня всерьез, Тим. Я просто устала от одиночества. Быть с тобой рядом ещё хуже, чем одной.
— И почему ты все еще со мной?
— Потому что, — она вздохнула, — хоть мне и плохо с тобой, но без тебя — еще хуже. Ты невозможен, Тим.
Он остановился, так и не надев футболку. Неверяще уставился на Тамару.
— Что ты сказала?
— Тим! — вот теперь она испугалась. Вскочила на ноги, но ему было уже не до этого.
«Он вызывал любовь и ненависть одновременно,» — сказала тогда Лиза.
Земля словно разверзлась перед Тимуром.
— О господи, — прошептал он, пытаясь осознать: сколько не убегал он от чудовища, — но сам превратился в него.
— Тим?!
Тамара оплетала его руками и слезами. Она действительно испугалась, и сейчас осыпала его лицо поцелуями и извинениями.
Тимур не чувствовал ничего.
Неделю он провел в работе.
Не брал трубки от Инги, не отвечал матери, не реагировал на звонки Тамары.
Работал и гулял по вечерам пешком.
Ни о чем не думал.
Заставлял себя есть.
Заставлял себя спать.
А потом как-то разом хлынуло раздражение.
Тимуру надоели его собственные страдания.
Он как-то вдруг устал от рефлексий, размышлений, от жалости к себе и ненависти к себе.
Ему захотелось сбросить с себя всю эту историю, как деревья сбрасывают по осени листву.
Сколько можно.
Отец мертв, и мертвее уже не станет.
Надо просто забыть обо всем.
И — совершенно нелогично — Тимур позвонил Лизе.
— Говори быстрее, сейчас начнется, — торопливым шепотом ответила она.
— Что начнется?
— Свидание! — важно объявила она.
Ах да, Лиза же собиралась пойти замуж — за дровосека.
— Я согласен, — не менее важно объявил ей Тимур.
— Браво, — с одобрением проворковала она. — Я предчувствую за этой краткостью какую-то душераздирающую историю.
— Яблоко от яблони, может слышали про такое?
— Дружочек, да ты открыл в себе непознанные глубины.
— И по этому поводу я согласен с вами выпить.
— Что же, повод достойный, — без раздумий отозвалась она. — Ты пока езжай домой, поставь вино в холодильник, а мясо в духовку, а я пока быстренько отделаюсь от этого… Макара? Никиты? Неважно. Это в любом случае ненадолго.
— Уверены?
— Ты как раз успеешь накрыть на стол. Малыш…
— Называйте меня по имени, пожалуйста.
— Как скажешь, зайчонок. Только давай сегодня без этих твоих закидонов с раздельным приемом пищи. Одинокий голубь на карнизе за окном, ну и всё в этом роде. Разделим трапезу, как и полагается двум закоренелым неудачникам вроде нас.
— Вы, кажется, торопились. Макар или Никита.
— Ах да. Я предпочитаю говядину.
Лиза, действительно, примчалась со скоростью ведьмы на помеле.
— Какое волнующее событие, — с порога заявила она, — увядшее дерево дало кислый плод, крепость дрогнула под напором солдат, река изменила свое русло!
Кажется, у неё было прекрасное настроение.
— Прежде, чем называть мой плод кислым, — забирая у неё пакеты, посоветовал Тимур, — вы лучше попробуйте, какая получилась паста.