— И вы оставили.
— Да. Наталья говорила мне, что занимается апелляцией, но по факту этого не делала.
— Как же она смеет показываться Лизе на глаза?
— Она верит, что это Лиза во всем виновата. Что она дважды лишила её любимых мужчин.
— Мой отец знал об этом?
Анфиса кивнула. Её старое, уставшее лицо казалось бесконечно несчастным.
— Руслан держал Наталью на расстоянии. Угрожал пересмотром дела и тем, что Лиза даст против неё показания. Она бы никогда на это не пошла, но Руслан умел блефовать. Он заставлял ходить Лизу на психотерапию, и она ненавидела это. Но не могла ему отказать. Он превратил дикую, замкнутую девушку в относительно нормального человека. Поэтому та история с лезвием так потрясла нас — мы-то думали, что в Лизе не проснется безумие её матери. Поэтому, Тимур, вместе с Лизой ты впускаешь в свою жизнь и её ненормальную мать. Ты должен понимать это. Если ты не готов… я пойму и попытаюсь объяснить это Лизе.
— Поэтому она так цеплялась за него? Он напоминал ей отчима? — спросил Тимур, впервые в жизни испытывая к отцу нечто вроде… благодарности?
— Лиза не умеет любить наполовину. Исключительно до самой смерти. Но имей в виду, барашек, что умирают всегда мужчины.
Тимур хрипло рассмеялся.
— Слишком драматично, Анфиса. Давайте снизим градус. Как ваша шейка бедра?
— Мне не было так хорошо лет двадцать. Обезболивающие творят чудеса. Завтра с утра я сдам анализы, и если все будет хорошо, отправлюсь на операционный стол. Звучит захватывающе.
Анфиса вдруг подняла руку и погладила Тимура по щеке.
— Я бы рада сказать, что всё осталось в прошлом. Но, думаю, тебе придется нелегко.
— Вы тоже хотите, чтобы мы с Лизой расстались?
— О, нет. Кто же тогда оплатит мой искусственный сустав?
— Воркуете?
С пакетами в руках Лиза вошла в палату. Белый халат был накинут поверх спортивного костюма.
— На улице ужасная метель, — пожаловалась она. — Город стоит. Тимур, может, переночуешь с нами?
— С удовольствием. Кто же в здравом уме откажется от ночи в кресле.
— Оно раскладывается.
Он забрал у неё пакеты и не удержался от короткого объятия.
— Бабушка, что ты с ним сделала? — спросила Лиза. — Наш нелюдимый мальчик похож на ягненка.
— На агнца?
22
Утром, шагая по занесенному снегом городу, Тимур размышлял о том, на что же он копил все эти годы деньги. Он действительно всегда был очень бережливым, и школьные копилки сменились банковскими счетами. Что он хотел сделать с этими деньгами? Купить машину? Отправиться в путешествие? Купить себе дачу в глухой деревне?
И странным было даже не то, что ему было совершенно не жаль отдать свои накопления бабушке-пешеходу, а то, что ему действительно хотелось это сделать. Как будто его помощь Лизе была глубокой, сильной потребностью.
Позвонила Лиза, словно угадав, что он думает в эту минуту о ней.
— Представляешь, — сказала она, — в воскресенье нет врачебного обхода и никто не берет никаких анализов. Вот тебе и платная медицина! Позвонишь своей подружке, завкафедры, и скажешь, что я взяла неделю отпуска?
— Конечно.
Она помолчала, потом спросила шепотом:
— Ты не передумал оплачивать операцию?
— Нет.
— Это же не прощальный подарок?
— Что?
— Ну… типа откупные перед прощанием.
— Ты столько не стоишь, — заверил её Тимур. — Лиза, что за странные мысли?
— Не знаю. У меня плохое предчувствие. Как будто вот-вот случится что-то плохое.
— Это просто больница давит тебе на психику.
— Может быть, — согласилась она, подумав. — Чем займешься сегодня?
— Любимым делом: уборкой. Приведу в порядок свою квартиру, потом твою. Выставлю обе на продажу. Возможно, попробую навестить Ингу, вдруг она сменит гнев на милость.
— Ты скучаешь по ней, — вздохнула Лиза.
— Меня просто тревожит её долгое молчание. Это противоречит законам природы.
— Тимуууур!
Его маленький племянник, Марат, бежал к нему навстречу от подъезда.
— Я перезвоню, — улыбаясь, сказал он в трубку.
Подхватив мальчика на руки, он помахал сестре.
Инга с огромными пакетами стояла возле его дома.
— Откуда ты возвращаешься в воскресенье утром? — спросила она.
— Это долгая история. Но в ней абсолютно отсутствует какой-либо нелегальный контекст. Для чего ты купила столько еды?
— Мириться нужно за богатым столом, — она улыбнулась и поцеловала его. — Открывай уже дверь, беспутный ребенок.
И только распахнув дверь в свою квартиру, Тимур вспомнил, какой кавардак они вчера здесь оставили.
— Боже! — Инга растерянно остановилась. — Тебя ограбили? Это был обыск? Здесь была драка?
— Как сказать, — он торопливо засунул оранжевый лифчик в карман пальто. — Таков нынче мой образ жизни.
— Немыслимо. Эта квартира всегда были стерильно чистой, и мне каждый раз хотелось что-нибудь разбить здесь. Однако эта реальность превзошла самые смелые ожидания.
— Мы немного торопились вчера. Бабушка Лизы попала в больницу.
— Бабушка Лизы! Тебя, малыш, приняли в семью?
Инга наклонилась и подняла с пола темно-синее платье, которое накануне Тимур стащил с Лизы прямо на кухне.
Марат вскарабкался на высокий стул и принялся перебирать косметику Лизы.
— Фу, — Инга вытряхнула пепельницу. — Ты еще и куришь?
— Ну уж нет.
Он собрал остатки вещей и кинул их, не глядя, в комнату. Сунул Марату раскраску с карандашами. Загрузил посудомойку. Инга разбирала пакеты с продуктами.
— В твоем холодильнике полно еды. Что же, от этого странного увлечения явно есть польза твоему растущему организму. Больше никаких голодных обмороков?
— Ни обмороков, ни тошноты, ни ненависти ко всему миру.
— Интересный поворот событий. Значит, ты решился остепениться. Между прочим, мне каждый день звонит твоя бывшая. Можно как-то остановить эти звонки?
— Можно. Поставь её в игнор.
— Жестокий, жестокий Тим. А у мамы появился поклонник. Они два раза сходили в кино. Он прораб.
От неожиданности Тимур едва не уронил кружку.
— Больше никаких профессоров и халатов с павлинами? — спросил он, запуская кофе-машину.
— Мужчины практичного склада характера. Он чинит полочки.
— Ты знаешь, — Тимур поставил перед сестрой кружку кофе, — возможно, наш отец был не так уж и плох. Самовлюблен немного, но он хотел нам добра. Ну, или по крайней мере не причинял активного зла.
Инга вскинула брови.
— Кто вы и что вы сделали с моим братом?
— Мне не хватает его, — признал Тимур с неловкостью.
Она вздохнула.
— Человека, который его сбил, так и не нашли. Машина была в угоне. Полиция считает, что это были подростки под наркотой. Странно думать о том, что кто-то просто сбил нашего отца и поехал себе дальше. Нелепая, бессмысленная смерть.
— Любая смерть лишена всякого смысла, — отозвался Тимур.
— А вот я не умру, — сообщил им Марат.
— Ну разумеется, умрешь, — фыркнула Инга. — Но это будет еще очень-очень не скоро.
— Почему ты решила сменить гнев на милость? — спросил Тимур, придвигая Марату тарелку с грушами.
— А чипсов нет? — спросил племянник разочарованно.