– Конечно, – подтвердила Галя, удивляясь веселой словоохотливости Тани, которую до этого знала более сдержанной.
– Пройдем в порт? – предложила Таня.
– Не возражаю.
В порту было пустынно. Только у деревянного причала стояли два торпедных катера. Когда Таня и Галя подошли ближе, с одного катера им помахал фуражкой офицер.
– Кто бы это мог быть? – задумалась Таня. – Ах, да это же Костя Кочиев, приятель Виктора.
Лейтенант Кочиев спрыгнул на причал и подошел к женщинам. Поздоровавшись, он сказал:
– Знаю заранее, какой вопрос зададите. Сразу отвечаю: Виктор в море, а когда вернется и в какой порт – Анапу, Новороссийск или Геленджик – не могу сказать.
– Такая-то вот жизнь у жены моряка, – грустно усмехнулась Таня.
На дороге показалась небольшая группа штатских людей. Они шли быстро, оживленно разговаривали. Глянув на них, Галя радостно воскликнула: она узнала Тимофея Сергеевича и бросилась к нему.
Тот оглянулся, остановился, удивленно воскликнул:
– Галочка! Вот так встреча! Дай-ка обниму тебя.
– Я так рада вас видеть, – сказала Галя, целуя его в щеку. – Как вы сюда попали?
Тимофей Сергеевич посмотрел на сопровождавших его людей, развел руками и огорченно произнес:
– Нет времени и поговорить. Работы по самые уши. Вот что, Галя, приходи вечером или завтра утром. Я работаю в райкоме партии, там и живу. Обязательно приходи. Мне надо что-то сказать тебе. Ты виделась с Николаем?
– Нет.
– А он здесь, в Анапе.
У Гали дрогнуло сердце. Николай здесь, а она даже не знает об этом!
– Не прощаюсь, жду, – кивнул Тимофей Сергеевич.
Галя осталась на дороге, смотря ему вслед и приложив руку к сердцу. Таня подошла к ней, обняла.
– Поздравляю, Галя. Надо же так случиться!.
– Ой, Таня! Мне не верится… Может, это все во сне? Только сегодня я думала, когда встречусь с Колей. Сейчас побегу в госпиталь и попрошу отпустить меня до утра.
– А утром я приду к тебе.
– Буду ждать.
На перекрестке они расстались.
Но не довелось ей сходить вечером к Тимофею Сергеевичу и встретиться с мужем. Когда пришла в госпиталь, увидела суетящихся санитаров, сестер. На автомашины грузили госпитальное имущество.
– Галя, садись! – крикнула ей пожилая медсестра. – Чуть не уехали без тебя.
Галя взобралась на машину и встревоженно спросила:
– Куда?
– Вперед, на запад, – весело ответила медсестра.
«Вот и встретились», – с горечью подумала Галя и, уткнувшись головой в брезент, разрыдалась.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Дул холодный, порывистый ветер. Вода в Керченском проливе казалась темно-бурой. Крутые волны, оперенные белой пеной, с шумом бились о берег. Северная часть неба была закрыта свинцовыми тучами, которые надвигались тяжелой массой на голубую лазурь. Низко над водой летали чайки, беспокойно крича. В такую непогоду катера и мотоботы укрыты в портах.
Новосельцев стоял на берегу и смотрел на запад. Ледяной ветер бил прямо в лицо. Много воспоминаний вызвали крымские скалы. В памяти всплывали бои в Севастополе, десанты в Феодосию, Камыш-Бурун. Сколько пришлось перенести! И вот опять знакомый берег.
Ему представилось, как его катер войдет в Севастопольскую бухту и он поднимется по ступеням Графской пристани, пройдет по Приморскому бульвару…
Мечты, мечты…
Десант в Крым будет не из легких. Вчера командир дивизиона Корягин, которому на днях присвоено звание капитана третьего ранга, рассказал командирам кораблей, с чем придется столкнуться десантникам в Крыму. Там находится до двадцати немецких дивизий, это около двухсот тысяч солдат и офицеров. Керченская группировка – восемьдесят пять тысяч человек. В первой половине октября из Крыма поспешно эвакуировались все учреждения, но во второй половине месяца поступил личный приказ Гитлера удержать Крым любой ценой. В связи с этим гитлеровское командование стало усиливать свою крымскую группировку. В распоряжение 17-й немецкой армии прибывает пополнение. Количество самолетов увеличивалось с двухсот сорока до пятисот. Гитлеровский флот насчитывает в Черном море три эскадренных миноносца и три миноносца, вспомогательный крейсер, десять канонерских лодок и сторожевых кораблей, двенадцать подводных лодок, до сорока торпедных катеров, более тридцати катеров-охотников, пять тральщиков, до двухсот катеров-тральщиков, более шестидесяти быстроходных десантных барж.
Керченский пролив и подходы к крымскому берегу заминированы. На Керченском полуострове противник соорудил четыре оборонительных рубежа, представляющих собой развитую, хорошо подготовленную в инженерном отношении систему полевых оборонительных сооружений с многочисленными траншеями, ходами сообщения, прикрываемые противотанковыми и противопехотными заграждениями. На полуострове противник имел сорок пять батарей полевой и береговой артиллерии, столько же самоходных артиллерийских установок, двадцать три зенитных батареи, более десяти минометных батарей.
Все эти орудия и минометы готовы обрушить свой огонь на советских десантников.
«Орешек крепкий, – подумал Новосельцев, – а разгрызть его надо».
– О чем задумался? – раздался позади голос незаметно подошедшего Бородихина.
Новосельцев кивнул в сторону моря.
– На тот бережок поглядываю…
– Ну и что?
– Скучновато придется.
– Да, невесело, – подтвердил Бородихин.
– Орешек крепкий безусловно, но вот что мне непонятно, товарищ замполит, за коим лешим нужно гитлеровскому командованию укреплять Крым. Они же там в мышеловке. Четвертый Украинский фронт занял Перекоп, вышел к Турецкому валу. Крым теперь полностью изолирован с суши. Наши войска подходят к Одессе. Неужели гитлеровцы не понимают, что надо драпать из Крыма?
– Я сам задумываюсь над этим. Гитлеровцы считают, что центральное положение Крыма обеспечивает их морским силам и авиации выгодное базирование для действий против наших южных районов. С Крымского полуострова противник угрожает левому флангу Четвертого Украинского фронта, позволяет наносить удары авиацией по войскам и тылам этого фронта.
– Овчинка, пожалуй, не стоит выделки.
– Гитлеровцы считают, что потеря Крыма подорвет их политический престиж перед Румынией. Ведь Крым был обещан Гитлером Румынии как компенсация за оказанную помощь в войне против нас.
– Гитлер обещал Крым также татарам и туркам.
– Шкуру неубитого медведя легко делить… Но дело не только в этом. Из нефтяных районов Румынии немцы получают ежегодно до трех миллионов тонн нефти. Крым и Одесса прикрывают Румынию от действий наших кораблей и авиации. Перед гитлеровцами стоит задача удержать румынскую нефть. Румынские газеты сейчас утверждают, что оборона Бухареста проходит под Перекопом и Керчью и что потеря Крыма равносильна потере территории Румынии. Немецкая пропаганда также трубит, что фюрер потребовал защищать Крым как территорию германской империи.
– С их точки зрения, может быть, так и надо поступать. Однако я считаю, что здесь Гитлер делает большую промашку.
– Ну, подсказывать им не будем, – усмехнулся Бородихин.
Он стал прохаживаться вдоль берега, наклонив голову, словно о чем-то раздумывая. За последние дни Новосельцев замечал, что теперь замполит не подходит к человеку с таким видом, будто хочет сказать: «А ну давай поборемся, посмотрю, на что ты годен». Сейчас он смотрит на человека задумчиво, словно хочет проникнуть в его душу, спросить: «О чем ты думаешь?»