И тут же раздался восторженный рёв. Люди прыгали, кричали «Ура!», у многих на глазах блестели слёзы.
Все бросались друг к другу, обнимались.
— Гидромонтаж? Ну давай! — обнимаются.
— Ленинград? Ну давай!
И во всех залах, во всех коридорах происходило то же самое: все целовались, обнимались, кого-то подбрасывали под потолок.
Потом все стали выбегать из здания наверх — под ледяной пронзительный дождь. Ну ничего, после того что было, немножко охладиться приятно даже!
Под ногами, под стеной здания, клокотал широкий водоворот воды, прошедшей через винт рабочего колеса и немножечко закружившейся там.
Высоко в небе, над плотиной горела яркая надпись: «ГЭС — в строю!»
«Это уже, — вспомнил я слова дяди Кади, — наш собственный ток, а не пришедший откуда-то!»
На краю плотины освещённые надписью стояли бетонщики, махали руками, подбрасывали каски. Один чудак даже зашвырнул в небо свой сапог.
Я вдруг подумал: «Может, и там, где мои родители отдыхают, тоже минуту назад мигнул свет — переключили на ток от нашей ГЭС?
А может, и дома, где сейчас наступает вечер и бабушка думает о нас, тоже моргнула лампочка, передавая привет от меня?»
Я вспомнил, как не очень давно я лежал дома на диване и думал, что ничего уже интересного в жизни меня не ждёт. Теперь я понял, что интересное только начинается.
